Избранная демоном (СИ)

— Добро пожаловать, госпожи. Меня зовут Атана, я хозяйка главной городской бани. Эти девушки — мои ближайшие помощницы, а эти — Аша и Ката, ваши служанки. Вагак и Гага — ваши евнухи. Поклонитесь госпожам, бездельники! Господин Мулей попросил меня выбрать для вас девушек и евнухов, и я выбрала самых лучших. Господин Мулей — уважаемый человек в Аосе и я рада оказать ему услугу. А теперь пройдемте внутрь, не стоит стоять на пороге!

Мы прошли внутрь, следуя за Атаной. Стража осталась снаружи.

Нас проводили в небольшое помещение, выложенное плиткой, и помогли избавиться от черных балахонов, которые женщины назвали яшмаками и остальной одежды.

Я недоуменно покосилась на Джитану, когда девушки развязали завязки на тунике и стянули ее до плеч. Прикрыв ладонями грудь, я оглянулась на мужчин, которые присутствовали здесь. К моему удивлению, Джитана, которая отчаянно краснела под яшмаком в присутствии стражи, и даже бормотала слова молитвы, не реагировала на темнокожих мужчин и уже успела избавиться не только от туники, но и от шальвар.

Заметив мой взгляд, один мужчина шагнул вперед, и, поклонившись, произнес:

— Тебе нечего опасаться, госпожа. Мы с Вагаком евнухи, а значит не мужчины в общем понимании. Я — Гага, ваш личный евнух, прослежу, чтобы услуги, оказываемые вам, совершались на самом высоком уровне.

Хозяйка бани белозубо улыбнулась Гаге и скомандовала унести нашу одежду.

— Для вас приготовлены совсем другие наряды, полагающиеся вам по статусу, госпожа, — сказала она, снова заметив мой недоуменный взгляд.

Нас закутали в легкие простыни. Повинуясь приглашению женщины, мы вышли из комнатки и проследовали за ней по широкому коридору.

— Почему она называет нас «госпожи», — спросила я Джитану. — В то время, как мы — собственность Мулея, а она — свободная женщина?

Пери грустно улыбнулась и сжала мои пальцы.

— Это так, Рахаат, но этот Мулей, судя по всему, богатый торговец и его здесь чтят. С нами обращаются почтительно, чтобы доставить удовольствие нашему хозяину. Видишь? Мы одни здесь. Готова поспорить, хозяйка сделала это специально, чтобы все внимание банщиц было приковано к нам.

Джитана оказалась права.

Нас провели в большое помещение с куполообразным верхом.

В лицо ударила волна ароматного пара. Нас с Джитаной разделили. Руководя девушками с помощью хлопков и прикрикиваний, хозяйка определила половину служанок для меня, половину — для Джитаны.

Сперва меня попросили зайти в пустую чашу. Выложенную мрамором и несколько раз окатили горячей водой из медных кувшинов.

Затем проводили в маленькую комнатку, выложенную мрамором, со ступенчатым деревянным ложем. Плеснув горячей воды на раскаленную печь и дождавшись облака пара меня принялись растирать какими-то листьями, пока тело не обякло и не стало, как ватное.

После этого вывели в общий зал, помогли взойти на высокую кушетку и принялись скрести кожу каменными скребками, попеременно омывая водой. Наконец, прекратили и пригласили проследовать в купель. Усевшись в лохань с горячей водой, я откинула голову назад и тотчас две девушки занялись волосами.

Их вымыли, несколько раз ополоснули, восклицая, что никогда не видели такого изумительного, рубинового цвета, а затем нанесли на волосы специальное масло. По словам девушек, оно должно увлажнить волосы после «этого ужасного путешествия через пустыню», сделать их здоровыми и блестящими. Наконец, волосы закололи на макушке, собрав в тяжелый пучок.

Тело ослабло, налилось легкостью и очень не хотелось вылезать из горячей лохани, но мне помогло сразу несколько рук.

На этот раз меня уложили на теплый мраморный постамент и приступили к массажу. Тот из мужчин, который назвался именем Гага и назвал себя странным названием «евнух» сам принялся меня массировать.

Когда по коже заскользили мужские руки, касаясь в самых интимных местах, я запротестовала и попыталась встать с кушетки. Меня снова уложили, и, увещевая, продолжили прикосновения.

Гага заверил, что его касания ничего не значат, но я не поняла, что он имеет ввиду. Но очень скоро расслабилась под его сильными, умелыми руками, в прикосновениях которых я не уловила ни страсти, ни похоти. Подивившись этому, я замолчала и вскоре уснула. Проснулась только, когда меня перевернули на спину и продолжили массировать переднюю часть тела.

В следующий раз я проснулась, когда тело обмазывали ароматной зеленой массой, в то время как одна из девушек легкими касаниями наносила на лицо специальное масло и умелыми движениями втирала его.

Сквозь сон я слышала, как сокрушается хозяйка, осматривая разбитую губу Джитаны и синяки на ее нежной коже. С изумлением поняла, что негодование Атаны связано не с сочувствием пери, а с собственным неудобством.

— Как мне привести это неземное личико в товарный вид! — сокрушалась Атана. — Газдэ Мулей, должно быть, считает меня волшебницей! Никогда не замечала за рачительным газдэ такой несдержанности, такой расточительности! Ведь он наказал привести вас в готовность к вечеру, и что прикажете мне делать?!

Услышав последнюю фразу, я вздрогнула. Усталость как рукой сняло.