Избранники духов

С какой же целью духи покровительствовали шаману? Какую выгоду извлекали они для себя, делая человека шаманом? Ответ на эти вопросы носит весьма прозаический характер: духи нуждаются в пище, и шаман их кормит, принося жертвы. Когда дух впервые являлся к эскимосу, будущему шаману, он предлагал ему стать своим кормильцем. Такое представление было распространено повсеместно. В. И. Анучин полагал, что кеты не знали поверья о кормлении духов, но Е. А. Алексеенко показала, что и кеты не составляли исключения. По убеждению алтайцев, узбеков и ряда других народов, болезнь или бедствия могут быть ниспосланы теми же самыми духами, которые помогают шаману; они причиняют человеку неприятности, чтобы получить выкуп или умилостивительные дары. Из этого следует вывод, что граница между "добрыми” и „злыми” духами условна. По словам якутской шаманки Матрены (20-е годы), когда она не шаманит в течение двадцати дней, у нее начинает погибать скот (его уничтожают недовольные духи). В нанайском предании братья прячут сестру в подземелье, чтобы спасти от ужасных чертей” — духов-людоедов. Над подземельем поставили изображения духов (бурхан), которых угостили кашей и водкой, упрашивая их не выдавать девушку „чертям”. Когда „черти” пришли, бурханы молчали. Вдруг один маленький „идол” — аями — зашевелился, пошел по земле и заговорил: „Братья дали каши всем бурханам, а меня одного обидели, не дав ничего, и я их за это выдам”. Он указал „чертям", где девушка.

У одних народов духам предлагалась настоящая пища, которую ставили перед „идолами” или мазали им рот. У других (как, например, в Средней Азии) духам предназначались лишь кровь да запах жертвенного угощения. Нганасанский шаман кормил духов-помощников дымом от сгоравшего на огне жира. Нередко жертвенное угощение доставалось шаману, ибо считалось, что его устами ест дух. Нанайский шаман рассказывал Л. Я. Штернбергу, что кормит и духов-помощников, и духа-покровителя — аями. Для духов-помощников он разбрасывает мясо или кашу, „а они сами подбирают”. Для насыщения духа-покровителя он сам должен есть жертвенную пищу или пить кровь свиньи, потому что в него вошла „аями”. „Ты видал шамана на больших поминках. Как человек столько водки выпить может? Это аями все выпивает. Аями и духов-помощников кормить… надо. Если их не кормить, ругаются, говорят: „Мы тебе помогаем людей лечить, а тебе кормить нас жалко”. Тогда приходится свинью резать. Помогают кормить больные. Когда больной поправляется, он привозит… водку, свинью…(Я) свинью режу, кровь в особую посуду сливаю, а мясо велю варить; вечером облачаюсь (в ритуальный костюм), созываю духов, ставлю перед ними все блюда, кровь сам пью, кушанья разбрасываю, водку во все стороны брызгаю, и духи довольны”. Таким образом, шаман представлял собой служителя духов.

Духи получали угощение в дай, когда шаман проводил обряд, а также в дни, когда кончался или начинался зимний охотничий сезон. Нганасанский шаман рассказывал А. А. Попову: „Мы после камлания всегда кормим своих духов. Кроме того, кормим их ежегодно два раза: весною, перед прилетом птиц, и осенью, во время замерзания воды”.

В угощениях нуждались не только „свои” духи, но и все духи, с которыми приходилось иметь дело шаману. Алтайский шаман приготовлял для камлания берестяные сосуды с брагой, чтобы щедро угостить духов — хозяев местностей, через которые он совершал свой путь в иной мир. Хакасский шаман 40-х годов, собираясь отправиться на небо к Великому духу (Улуг тёсь), перед камланием запасался бутылкой водки.

Некоторые духи — покровители шамана ожидали от своего служителя не только жертв. Избравший шамана дух желал любви. Когда дух-женщина аями впервые явилась нанайскому шаману, она сообщила, что была духом — покровителем его предков-шаманов: „Я их учила шаманить. Теперь тебя буду учить. Старые шаманы поумирали, некому стало людей лечить. Ты должен стать шаманом”.

Потом сказала:

— Я люблю тебя, мужа нет у меня теперь, ты будешь моим мужем, я — твоей женой… Я дам тебе духов-помощников, с их помощью лечить будешь и сама тебя учить и помогать тебе буду. Люди кормить нас будут.

Я (вспоминал шаман) испугался, стал отказываться. Тогда она сказала:

— Если не послушаешься меня, тебе плохо будет, убью тебя! С тех пор она стала приходить ко мне, и я сплю с ней, как с собственной женой, но детей у нас нет”. (Вообще нанайцы считали, что шаман может прижить детей от своей аями.)

Л. Я. Штернберг, из работы которого заимствован этот рассказ, был первым, кто заинтересовался представлениями об интимной близости шамана с духом-покровителем. Обнаружив сначала эти поверья среди нанайцев, он вскоре нашел сходные воззрения _и у якутов, бурят, селькупов, юкагиров. У чукчей волшебная жена шамана не только исполняла роль супруги, она — повелительница всех его духов-помощников. Алтайский (шорский) шаман говорил о своей невидимой небесной жене: „Без нее какой же я кам?” Л. Я. Штернберг предположил, что идея любовной связи шамана с избравшим его духом является самым ранним, первичным объяснением шаманского избранничества.