Избранное

Итак, ясно, что если мы собираемся достичь несомненной достоверности и безошибочной истины в иных науках, то нам следует полагать основание познания в математике, так как, подготовленные благодаря ей, мы сможем прийти к достоверности прочих наук и к истине, исключив заблуждение. И это умозаключение может быть лучше разъяснено с помощью подобного, главным образом, с помощью девятого положения [Начал] Евклида. Ибо познание заключения относится к познанию посылок таким образом, что если в них присутствуют ошибки и недостоверность, то обрести истину и достоверность в отношении заключения с их помощью невозможно, поскольку сомнительное не удостоверяется через сомнительное, а истинное не доказывается через ложное, и хотя можно построить силлогизм из ложных посылок, вывод силлогизма [в этом случае] недоказан. И так обстоит дело в отношении всех наук: в тех из них, в которых имеются сильные и многочисленные сомнения, а также мнения и ошибки (я говорю только о тех, которые [происходят] по причине [несовершенства] нашей [природы]), эти сомнения и заблуждения должны устраняться благодаря некоей науке, для нас достоверной, в которой мы не можем ни сомневаться, ни ошибаться. Ибо поскольку заключения и начала, ей присущие, суть части целых наук, то, как одна часть относится к другой части, например, заключение — к посылкам, так же и одна наука относится к другой науке: например, наука, изобилующая недостоверными [суждениями] и мнениями, а также неясными местами, не может обрести достоверность, ясность и истинность, иначе как благодаря другой науке, познанной и истинной, ясной и достоверной для нас (так, как обстоит дело и в случае заключения, [доказываемого] из посылок). Но только математика, как установлено ранее, пребывает для нас достоверной и истинной в высшей степени достоверности и истинности. Поэтому надлежит, чтобы через нее все прочие науки познавались и обретали достоверность.

Et quoniam iam per proprietatem istius scientiae ostensum est, quod mathematica est prior aliis, et eis utilis et necessaria, nunc ostenditur hoc per rationes sumptas a parte sui subiecti. Et primo sic, quia nobis est via nata a sensu ad intellectum, quoniam deficiente sensu deficit scientia quae est secundum ilium sensum, ut dicitur primo Posteriorum, quoniam secundum quod proficit sensus, proficit humanus intellectus. Sed quantitas est maxime sensibilis, quia est sensibile commune, et ab aliis sensibus sentitur, et nihil potest sentiri sine quantitate quapropter maxime potest intellectus proficere circa quantitatem. Secundo, quia ipse actus intelligendi secundum se ipsum non perficitur sine quantitate continua, quia dicit Aristoteles in libro De memoria et reminiscentia quod omnis intellectus noster est cum continuo et tempore. Unde quanta et corpora intelligimus intuitu intellectus, quia species eorum apud intellectum sunt. Incorporeorum autem species non sic recipiuntur intellectu nostro; aut si fiant in eo, secundum quod Avicenna dicit tertio Metaphysicorum, non tamen hoc percipimus [nisi] propter occupationem fortiorem intellectus nostri circa corpora et quanta. Et ideo per viam argumentations et admirationis corporalium et quantorum investigamus rerum incorporalium notitiam, sicut Aristoteles facit in libro undecimo Metaphysicorum. Quapropter proficiet maxime intellectus circa ipsam quantitatem, eo quod quanta et corpora in quantum huiusmodi appropriantur intellectui humano secundum statum communem intelligendi. Unumquodque est propter quod et illud magis.