Избранное

Утром весь приход болтал о случившемся. А главное, говорили, что некрасиво, мол, так обманывать людей и называть вещи не своими именами. Какая же это звезда? Ничего похожего. Спросили лудильщика, и тот подтвердил, что не звезда это вовсе. Она даже не из железа, а из какого-то странного, неизвестного ему металла. Теперь и сомнений быть не могло. Не звезда это, нет! Разве что поделка, годная как украшение на масленой неделе. И все хором подхватили, что на масленицу она сгодится, хотя несколько минут назад никому это в голову не приходило. Тут с перепугу плачущий Педро сказал:

— Она же только ночью звезда! Только ночью!

Да, она была звездой только ночью, и Говерно, выдавая себя за человека знающего, сейчас же стал объяснять этим болванам, что звезды — это каждому известно — светят ночью. В полночь станет ясно, звезда это или не звезда и где ей положено быть. И вот в полночь вся деревня собралась на церковном дворе. А поскольку Антонио Говерно любил подавать пример, он велел своему сыну показать себя мужчиной и вернуть звезду на место. Сын Говерно позвал в свою очередь Пананана, чтобы тот помог ему принести из магазина две лестницы. Педро стоял со звездой в руках. Пананан пошел за лестницами. И вот, когда он принес их, сын Говерно, который то ли потому, что не поверил в эти бредни об ожоге, то ли потому, что забыл об этом, то ли потому, что торопился показать себя мужчиной, взял звезду из рук Педро и, взвыв от боли, выронил ее. Адским огнем обожгла она его руки. Педро успел ее подхватить: он боялся, как бы она не разбилась. Вот тут-то отец Педро, подняв руку, потребовал тишины. Когда все замолчали, он сказал:

— Мой сын взял звезду, он и вернет ее на место.

Все в деревне нашли его решение справедливым. Вот это отец, вот это рассудил. Педро молчал: ведь его никто не спрашивал. И так же молча со звездой в руках пошел он к колокольне. Все ждали, что он вот-вот появится там, на самом верху. И действительно, они увидели его, когда звезда, как яркий костер, вспыхнула меж колоколов. Каждый был уверен, что Педро будет подниматься по лестницам, принесенным для сына Говерно. Отец крикнул ему снизу:

— Держись крепче за поручни, слышишь?!

Но Педро даже не взглянул на него и исчез внутри колокольни. Внизу все замерли в ожидании. И снова со звездой, теперь привязанной к поясу и освещавшей все вокруг ярким светом, появился Педро. Спокойно, очень спокойно поднялся он до вделанного в каменный шар железного прута, потом стал карабкаться на петуха. Отец, стоя внизу, подбадривал сына. Все в голос вторили ему. И только мать, опустив глаза, призывала на помощь всех святых. И они помогли. Педро очень быстро оказался верхом на петухе. Не торопясь отвязал звезду. Красивая, она сверкала в его простертой к небу руке. И поставил ее на место. Все онемели от восторга. Только глубокий вздох вырвался из груди каждого. Но никто не заметил, что, оказавшись на прежнем месте, звезда вдруг стала не такой яркой, какой была раньше. Почему?.. Может быть, потому, что ее испугал этот всеобщий вздох, а может… Может, потому, что нога Педро, когда тот спускался, соскользнула с железной лестницы и он, широко раскинув руки, полетел вниз на булыжник церковного двора.

Все оплакивали его смерть. А Сигарра целый год носил траур. Он посвятил Педро несколько стихотворений, положил их на музыку и пел под гитару. С тех пор прошло много лет, а песни о Педро и его звезде все еще поют. Звезда там, на своем месте. И теперь каждый знает, что это — звезда Педро.

Перевод Л. Бреверн

Святорез