Избранное

И г о. Удерет, мать его за ногу!

А в р а м  Ч е л н о к. Не удерет!

И л и й к о. След путает!

М а т е й  П у с т я к. Назад бежит!

А в р а м ч о. Окружай!

И г о. Илийко, держи! Наперерез!

Перекрикиваясь, преследователи бегут зигзагами или наперерез друг другу. Петушок, не выдержав, тоже включается в охоту.

П е т у ш о к. Я тут, я ту-ут!.. Куда заяц-то делся?

У ч и т е л ь  К и р о. Назад, назад! Мужички, куда вы?

Преследующие зайца мужики исчезают со сцены и через некоторое время снова появляются. Илийко высоко над головой держит за уши живого зайца. Петушок кукарекает, хлопает себя, по бедрам, подходит к оставшимся на сцене.

П е т у ш о к (обращаясь к учителю Киро и остальным). Поймали! Поймали-таки! Ай да мы!

М а т к и н а  Д у ш к а. Не мучайте зверька, отпустите!

А в р а м  Ч е л н о к. Отпустим, мне бы только занозу из пятки вытащить. Я, куда ни ступлю, все какую-нибудь колючку в пятку засаживаю. Братья апостолы, Петр и Павел, помогите!

Он садится, братья Петр и Павел опаляют спичкой кончик иглы, Петр надевает очки, Павел усаживается на Аврама, и они вдвоем, очень медленно, охая и причитая, вытаскивают колючку.

П е т р. Черная колючка!

П а в е л. Ядовитая колючка, но мы ее одолели!

Аврам Челнок прыгает на одной ноге, пробуя пятку. Матей Пустяк смотрит на него, словно видит его впервые, и тоже начинает прыгать на одной ноге, вертясь на месте.

М а т е й  П у с т я к. Тебе хорошо! Наступишь на колючку, так у тебя собственные санитары тут как тут, примутся за дело, и колючки как не бывало. А у меня ни санитаров, ни другой какой помощи, никак блоху не вытащу. Вон и заяц на свободе скачет, а я блоху не могу на свободу выпустить!

П е т у ш о к. Зачем же мы ловили зайца, коль мы его отпускаем?

И г о. Чтобы заяц увидел, что мы можем его поймать. За чем ни погонимся, все у нас в руках будет!

М а т е й  П у с т я к. Как бы у него сердце от страха не разорвалось!

А в р а м ч о. Давайте его отпустим.

И л и й к о (пускает зайца). Беги, серый!

А в р а м  Ч е л н о к. Раз мы голыми руками живого зайца ухватили, так пузырь этот подавно ухватим.

И г о. Давай, ребята, беги, хватай!

А в р а м  У к р о т и т е л ь. Мы ж его окружать собирались!

У ч и т е л ь  К и р о. Окружим со всех сторон! И потихоньку, чтоб не спугнуть!

М а т к и н а  Д у ш к а. Давайте я вперед пойду, чтоб вы дурман-травы не нанюхались, а то совсем рассудка лишитесь. (Идет зигзагами, за ним такими же зигзагами — остальные. Последними идут братья с бочкой.) Осторожно, это стоножник!.. А здесь тысячелистник… богородская травка… двоелистник для бездетных женщин… щавель — если кто пить хочет, может пожевать!.. Полегче ступайте, здесь маткина-душка, нежная травка, не топчите ее. А здесь барвинок — осторожней!

У ч и т е л ь  К и р о. Маткина Душка, мы так до вечера будем кружить и никогда с этого луга не выберемся!

М а т к и н а  Д у ш к а. Выберемся! Еще немного — и выберемся! Видите вон то деревце? Рядом с ним вампирова гибель растет. Как его минуем, можем по всему лугу рассыпаться, больше там дурной травы уже не встретится.

П е т у ш о к. А вампир — это кто?

М а т к и н а  Д у ш к а. Не знаю кто, но гибель его здесь. Стоит вампиру уколоть здесь пятку, и он тут же испустит дух.

А в р а м  У к р о т и т е л ь. А наш-то Челнок случайно не вампир?

М а т е й  П у с т я к (начинает прыгать на одной ноге и кружиться на месте). Пузырь, пузырь! На пузырь глядите!

Все задирают головы и, глядя на аэростат, расходятся в разные стороны, не заботясь о том, на какую траву они могут наступить. Один только Маткина Душка продолжает двигаться зигзагами и уходит со сцены. Сцена остается пустой.

Звучит мелодия аэростата, в глубине сцены появляется белое полотнище высотой в два человеческих роста.

Картина третья