Избранное

Учитель Киро и его команда вскакивают, строятся и по знаку учителя начинают маршировать на месте, воинственно запевая: «Бой наступает, сердца наши бьются, вот уже крики врагов раздаются!» Спев первый куплет, они застывают по стойке «смирно» лицом к противнику. Казалось бы, теперь должна наступить тягостная тишина, предшествующая бою, но тягостная тишина не наступает, потому что издалека, из глубины сцены, раздается чей-то свист. Тот, кто свистит, подходит ближе, и мы видим молодого человека в полувоенной форме. Это  А в р а м ч о, вооруженный деревянными двурогими вилами для сена. Он насвистывает мелодию «Бой наступает, сердца наши бьются» и на ходу делает выпады вилами, напоминающие упражнения на военном плацу. Судя по этим выпадам, Аврамчо идет в атаку. Когда он подходит к линии, на которой расположились две противоборствующие группы, группа Аврама Челнока бросается на него в атаку с криками: «Держи его! Атакуй!» Аврамчо пятится, не замечая группы учителя Киро, и попадает в руки его людей. Они тут же берут его в плен, связывают и затыкают рот платком.

А в р а м  Ч е л н о к. Ишь византиец коварный!

У ч и т е л ь  К и р о. И он к дележу рвется!.. Кто ты такой, что путь нам преграждаешь?

Аврамчо отчаянно дергает головой, пытаясь объяснить, кто он такой, но не может, потому что рот у него заткнут платком, а самого его привязали к вилам. Он начинает медленно кружиться вокруг вил, чтобы те, кто захватили его в плен, могли осмотреть его со всех сторон. В глубине сцены появляется  М а т к и н а  Д у ш к а  с мешком в руках. Он издали машет рукой и кричит.

М а т к и н а  Д у ш к а. Погодите!.. Опомнитесь!.. Вы что, рехнулись?!

У ч и т е л ь  К и р о. Кто ты такой и что за ветер тебя принес?

М а т к и н а  Д у ш к а. Я — это я, и я Маткина Душка! Уф, пока вас догонял — душа вон! С ума вы спятили… или дурман-травы нанюхались, или белены объелись? Ослепли совсем или глаза вам застило — как слепые друг на друга наскакиваете да еще человека в плен берете! Как же это можно — в плен!.. Это же болгарская армия! (Перерезает веревку, освобождая Аврамчо, и вынимает платок у него изо рта.)

А в р а м ч о. Ура-а-а-а!

М а т к и н а  Д у ш к а. Держи-ка свое ура при себе! И ты, видать, белены объелся! Назад, назад! Подайтесь все назад! Солдатик, стань сюда на пост!.. Эй, разойдись, ну разойдись скорее! И что б вы делали, кабы я здесь не появился, чтоб глупость вашу, вашу слепоту скорее исцелить! (Развязывает свой мешок, достает оттуда пригоршни сухих трав и во всех направлениях разбрасывает их над головами враждующих. Садится на мешок, протирает очки.) Хорошо, что эхо мне сообщило! А я бродил тут, травы собирал, и, не скажи мне эхо, вы ведь тут кровь бы стали проливать. Да, не иначе как судьба тут в нашу жизнь вмешалась — послала этот аэростат кружить над нами и яблоком раздора меж нами стать. Ведь вы из-за него чуть в драку не полезли, хотя сдается мне — пусть даже удалось бы вам его спустить на землю, и на куски разрезать, и поделить меж всеми, кто за войну вконец уж оборвался, то и тогда, в небесном этом одеянье, еще оборваннее вы б казаться стали!