Избранное

Вечером Доктор отправился во двор часовни, в одной руке он держал длинный прут, а в другой — большой напильник. Напильником он собирался перепилить дужку замка на дверях часовни, а прутом, верхний конец которого обмотал лентами-мухоловками, решил доставать монеты со дна гроба. Но оказалось, что он был не одинок, нашлись и другие охотники поживиться из сейфа святого Афанасия. Доктор увидел, как какой-то человек украдкой прошел через двор и вставил ключ в замок. Это был монах по имени Васо — Доктор сразу узнал его по лохматой голове. У этого монаха, который заявился неизвестно откуда и обретался возле часовни, была жирная хитрая рожа. Поп Костадин объявил его самозванцем и прогнал, чтобы Васо не мозолил ему глаза и не мешал выполнять служебные обязанности. Самозванец пригрелся в доме одной вдовы и, как человек божий, путался под ногами у попа на похоронах, крестинах и разных других службах. Поп Костадин имел на него зуб и вместо того, чтобы петь тексты из тропаря, ругал монаха по матушке, но открыто сказать тому, что он о нем думает, не решался. Доктор уже хотел было огреть монаха по голове железным прутом, сделав тем самым неоценимую услугу отцу Костадину, как вдруг сам отец Костадин, вынырнув из темноты, направился прямо к двери часовни. Увидев, что она открыта, поп достал из-за пояса пистоль и вошел внутрь.

Через минуту в часовне началась катавасия — о подобной можно вычитать разве только в «Илиаде». Слуги божии обладали лужеными глотками, и вместе с глухими ударами и стонами из часовни долетал поистине львиный рык. Потом, видимо, арена сражения оказалась им тесной, и дерущиеся черным лохматым клубком выкатились наружу. Они катались по каменному помосту, дергали друг друга за бороды и всячески поносили один другого. Отец Костадин обзывал монаха Иудой и ненасытным Ваалом, а монах в ответ кричал, что он тать, язычник, исчадие ада. Но все это были цветочки, так сказать, служебная куртуазность, которую следовало соблюдать даже в драке, потом противники перешли к подлинной, мирской ругани, а в мирских ругательствах, которые в наших краях находятся под влиянием румынского народного словотворчества, упоминается не только мать и все особы женского рода в семье, но даже такие невинные предметы, как надгробия и даже номера метрик. Когда отец Костадин удостоверился, что ему удалось прикончить монаха, он схватил бедного Васо за ноги и поволок в сторону, подобно тому, как некогда Ахилл волок труп Гектора, разница была только в том, что Гектор был живой и лишь притворился мертвым, смекая, как ухватить Ахилла за уязвимое место — за пятку. Но вышло так, что наш монах тоже изловчился, ухватил попа за пятку и повалил его на землю.

Существовала опасность, что эта катавасия может продлиться до утра, а у Доктора не было ни времени, ни охоты слушать дальше их руготню. Недаром говорят, что там, где двое дерутся, в выигрыше оказывается третий. Наш герой огрел дерущихся железным прутом по головам, и те впали в беспамятство. Прихватив на всякий случай пистоль отца Костадина, Доктор направился к часовне и сунул железный прут в отверстие сейфа святого Афанасия. Клейкая лента сделала свое дело, монеты липли к ней, как мухи, и Доктор, не без труда вытащив прут наружу, снял с него горсти две презренного металла.

Несколько дней спустя Доктор заявился в село на велосипеде. Собаки, учуяв его приближение, повыскакивали из дворов и, погнавшись за велосипедистом, чуть не повалили его в пыль. Это были первые консервативные элементы, которые проявили такую враждебность к чуду техники. Мои односельчане также отнеслись к новому средству передвижения с большим недоверием и всячески поносили его за то, что оно распугивает скотину и доводит до исступления собак. В первое время Доктор и впрямь частенько нарушал правила движения, что приводило к дорожным происшествиям. Несколько всадников свалились с коней, которые, испугавшись велосипеда, вставали на дыбы и сбрасывали ездоков на землю. Случалось, что во время таких происшествий переворачивались телеги с людьми. Пострадавшие подавали в суд жалобы, требуя возмещения убытков, но жалобы были оставлены без последствия ввиду отсутствия соответствующего закона, и тогда жалобщики начали вершить правосудие собственными руками, изрядно намяв бока новоявленному велосипедисту. Думаю, если бы в те времена в нашем селе имелись органы автоинспекции, Доктору пришлось бы уплатить немало штрафов и даже, пожалуй, расстаться со своими правами.