Избранное

— Ты, оказывается, слабенький отличник. Название у этого цветка «хар-лантанз». Запомни как следует. А вообще по твоим знаниям можно судить о низком уровне подготовки сельских учащихся. Так? — сердито спросил он.

От этих слов настроение Зорикта совсем упало. Ему вовсе не хотелось, чтобы по нему судили обо всех сельских учениках. Ему хотелось сказать, что он, возможно, действительно ничего не знает, но нельзя же судить по нему обо всех. Однако он не вымолвил ни слова, будто догадался, что пользы от этого не будет никакой. Незнакомый преподаватель насупил брови и зашагал взад-вперед по аудитории.

— Ты сам видишь, что тебе нельзя ехать в зарубежный вуз учиться по этой специальности, — заключил он.

— А что же я буду делать? — забеспокоился Зорикт.

— Откуда мне знать? — повел плечами преподаватель.

Зорикт оцепенело смотрел на преподавателя, который, подойдя к двери, открыл ее и выкрикнул в коридор:

— Дондогийн Ульдзийсайхан!

Вошел модно одетый юноша. Экзаменатор довольно холодно взглянул на него и задал тот же вопрос, что задавал Зорикту. «Ну что ж! Послушаем его ответ. В средней школе такой цветок не изучают — откуда же ему знать о нем», — подумал Зорикт. Он был убежден, что тот не ответит. Однако юноша заговорил уверенно и громко:

— Монгольское название этого растения «хар-лантанз». Русское название «белена черная», относится оно к семейству пасленовых. Это очень ядовитое растение, оно опасно и для человека, и для скота.

Экзаменатор широко улыбнулся:

— Хорошо, а теперь расскажи о его химическом составе.

— В этом цветке в большом количестве содержатся такие ядовитые вещества, как гиосциамин, атропин и скополамин, — вдохновенно отчеканил юноша.

Зорикт тут же проникся большим уважением к этому юноше, который прямо-таки сразил его своим ответом. Не меньшее удивление вызвал у него и сам цветок: «До чего же ядовитый! В том году наша коза, видимо, от него и пала: утром была совершенно здоровой, а к вечеру вдруг занемогла. Помнится, ветврач говорил тогда, что она съела какое-то ядовитое растение… И зачем ему быть таким ядовитым? Рос бы себе, как все нормальные цветы. А вот интересно, почему это все ядовитые растения такие красивые? Их, наверно, очень мало на земле. Если бы их было много, тогда бы весь скот от них погиб», — лезла какая-то чепуха в голову Зорикта. Он даже не заметил, как вышел тот юноша. Экзаменатор снова обратился к нему:

— Вот так, дорогой мой юный друг! Видишь, какие ребята конкурируют по твоей специальности. — И он зло усмехнулся.

Зорикт и не помнил, как спустился по лестнице с четвертого этажа и как оказался рядом с этим каменным львом. Его сверлила лишь одна мысль: «Что же теперь делать?» Но выхода он не находил. И вдруг почувствовал сильный жар и дрожь. Перестал понимать, что происходило вокруг него. Не мог даже вспомнить, давно ли он сидит здесь. Голова раскалывалась. Может, она так сильно разболелась от того, что он долго просидел на палящем солнце?

Нет, теперь уже ничего не исправишь. И что толку было все годы учебы в школе числиться отличником? Но откуда я мог знать, что случится такое? Если бы знал, то, конечно же, не стал бы даже пытаться. А кто меня направил сюда? Сам же старался, добивался — вот и приехал.

В общем, зря учился, впустую потратил драгоценное время. Лучше бы стал трактористом, как отец, — пользы было бы гораздо больше. Сейчас бы, наверно, готовились с ним к уборке урожая… И до чего же хорошо пахнет осенний хлеб! А как приятно, когда после тяжелой работы окунешься в прозрачную воду Орхона — усталость как рукой снимает…

Стоило ему вспомнить об Орхоне, как вроде бы и жар спал, и жажда прошла… В свете фонарей шоссе показалось ему рекой… Даже не просто рекой, а именно речкой Бургалтайкой, что течет на его родине. В глазах рябило, и кружилась голова. Во рту было сухо, но пить не хотелось.

Но почему же наши учителя постоянно твердили: «Учись хорошо, и тогда сможешь выбрать любую профессию и любой институт»? И не один учитель, а все, словно сговорившись, каждый день призывали хорошо учиться и сулили такие перспективы, от которых захватывало дух. Вот и старался я все десять лет, а теперь что? Сижу вот здесь. Ну зачем они внушали нам все это? Их ведь никто не заставлял, да и трудно поверить, что говорили они не от чистого сердца.

Вот этот преподаватель сказал, что я слабенький отличник. В конце концов я сам и оказался виноватым. И стоит ли теперь пытаться куда-нибудь поступать? Нечего мне впустую тратить время. Надо побыстрее возвращаться домой…

Но от этих мыслей ему стало не по себе. Он вдруг сообразил, что возвращаться домой нельзя. Как же он будет смотреть всем в глаза? Родители, конечно же, поймут, а вот односельчане? И самое главное — учителя. Что они подумают? Когда же он вспомнил о школьных товарищах, то окончательно решил, что возвращаться домой нельзя. И вот еще что! Прошло ведь всего-то несколько дней, как родители отметили успешное окончание им десятого класса. Как они были рады этому событию! Сколько было приглашено гостей! Все желали ему успеха и счастья.