Избранное

— Не могли бы вы присесть сами? а то так мне приходится голову задирать. — Приветливо попросил Джо, зажигая спичку.

Майор смущённо кивнул и сел в нескольких ярдах от Джо. Он снял пробковый шлем и вытер лоб, потом понял, что плохо видит, и снял очки.

— Это невозможная ситуация, — пробормотал он.

Джо улыбнулся.

— Тут не там, майор, тут — это тут. Вы говорите, невозможно? Тут лучше остерегаться таких слов; здесь, в лунном свете, где вокруг нас живут секреты фараонов. Несколько минут назад вы, наверное, задавались вопросом, где я был, когда вы подъехали.

Может, вам это интересно?

Майор заворожённо посмотрел на него, и кивнул.

— Я был внутри Сфинкса, вот и всё. Это слишком длинная история, чтобы вдаваться сейчас в подробности, но она имеет отношение к временнЫм туннелям и к наблюдателям, о которых обыватели не знают, и к дырам во Вселенной, которые настолько таинственны, что кажутся чёрными, и к другим жизням, которые влияют на наши собственные, хотя эти другие жизни ушли под землю и забыты; по всей видимости, даже потеряны. Но это только видимость. Они там… и тут, с нами; всё в порядке.

Джо посмотрел на небо.

— Ну вот, что это такое? Похоже, наша нежная белая богиня только что завершила свой тур.

— О чём вы? — спросил майор.

— Больше никакой Луны, — сказал Джо. — И, заводя такой разговор, мы начинали спорить о внешнем, и о том, что скрыто, и об их очевидных различиях; и Стерн имел обыкновение описывать такие вещи завуалированно.

Он позаимствовал этот метод у Дельфийского оракула. Там было что-то типа такого: «Взывал ты к богам или не взывал — боги здесь». «Внутри нас», значит.

Называя себя всеми именами, которые мы можем придумать или разглядеть в предрассветных миражах. Или посреди ночи, когда кругом тьма, а мы вдруг ясно видим некие вещи. Иногда, на мгновение.

Джо улыбнулся, глядя на голову Сфинкса.

— Может, я сейчас и бессвязен, майор, но это только потому, что воспоминания о Стерне всегда заставляют блуждать мой разум и уводят от дня настоящего к прошлому и грядущему. Некоторое головокружение, только и всего. Пустяки, согласитесь?

Майор кивнул, уже не понимая, с чем соглашается, мысли его были в полном замешательстве.

— Хорошо, — сказал Джо. — Как-то ещё всё сложится?… Но у меня сейчас другая проблема и я хотел бы рассказать вам о ней, простенькая проблема.

Джо помолчал, повернул голову в сторону и кашлянул. Майор рассеянно снял снайперскую винтовку, скинул с плеч тяжёлые патронташи, затем, снимая давление с почек, расстегнул пояс с грузом боеприпасов и положил на лапу.

Джо кашлянул снова. Майор, словно под гипнозом, продолжил вытаскивать оружие и раскладывать вокруг себя. А когда наконец облегчился, то томно, чувственно потянулся. Джо взглянул на внушительный арсенал и откашлялся.

— Н-нда. Так вот, моя проблема заключается в следующем. У Блетчли есть намерение убить меня, а я, знаете ли, не вижу в этом необходимости. И чтобы выжить, я должен поговорить с Блетчли, но как это устроить? Я не могу просто позвонить ему и попросить в чат.

Исполнители, понятно, уже получили приказ на моё устранение. И отменить, — встав на волну и прикинувшись Великим Бреггом… пардон муа, Блетчли, — не получится, ведь раций монахи с собой не носят.

Чорт бы их побрал, монахов. Понимаете, что я имею в виду?

Майор кивнул.

— Поэтому я был бы очень вам признателен, — сказал Джо, — если бы вы устроили мне встречу с Блетчли. Я не хочу пытаться втихушку выбраться из Египта.

Блетчли этой ночью — моя путеводная звезда. Чтобы сохранить свой статус, — жизнь и документы, — мне нужно его «добро». И я думаю, что смогу его получить. Так что вы скажете? Не могли бы вы обсудить это с полковником уже сегодня, желательно до рассвета? У меня мало времени. Я ведь официально мёртв, правда-правда. А это меня беспокоит, естественно.

— Что вы имеете в виду: мертвы?

— Я имею в виду, по мнению монахов, — сказал Джо. — Согласно официальной монашеской реальности. Итак, вы можете поговорить с полковником?

— Допустим, я это сделаю, а какие смогу ему привести аргументы «за»? Операции Блетчли — в ведении Блетчли. Полковник не может вмешиваться без причины.

— Правда, — сказал Джо, — но тут, мне кажется, вопрос спорный, так как касается и Стерна, и Колли, и меня до кучи. Ваш полковник, как и Блетчли, наверняка очень уважал Стерна; это данность для всех, кто знал этого человека. Что касается Колли, то я не сомневаюсь, что и полковник, и Блетчли — оба любили Колли. А Колли был моим братом, что, отчасти, и поставило меня в нынешнее положение.

— Что? Колли был вашим братом?

— Да, именно так. В начале нас было много, и Колли был предпоследним, а я — последним. Но это еще не всё. Главные достопримечательности здесь — Колли и Стерн, и только потом я.

Майор покачал головой, совершенно сбитый с толку.

— Ничего из того, что вы говорите, не имеет для меня смысла.

Джо улыбнулся.

— Что не так?

— Я вас не понимаю.

Джо улыбнулся шире.

— Вам не ясно?

— Нет. Дельфийский оракул, Сфинкс, нежность Луны, Колли, Стерн и вы? К чему всё это сводится? Я не могу это ухватить.

Джо засмеялся.