Избранное

— Объясни толком! Что, в конце концов, произошло? Чего разорался?

— Я просил у тебя муки, а ты выписал мне веревки. Зачем они мне?!

Стали разбираться, и действительно оказалось, что Данжур вместо муки выписал веревки, а к тому же, расписываясь, вместо «ж» написал «ш», и получилось у него «Доншур»[50].

Острословы не заставили себя ждать. Они тут же окрестили своего даргу Доншуром, и эта кличка на долгое время прилипла к нему. В первое время стоило ему показаться где-нибудь, как его встречали хохотом.

Однако Данжур не падал духом. В течение целого года штудировал он новое письмо по солидному учебнику, регулярно посещал молодежные вечера и даже с большим успехом выступал на них с чтением популярного стихотворения Дамдинсурэна «Моя седая мать».

Он никакого внимания не обращал на тех многочисленных шутников, которые зло посмеивались над ним, говоря, что старый мерин решил выучиться иноходи.

Данжур любил работу. Он и часа не мог усидеть без дела, но больше всего ему была по душе именно руководящая работа. Об этом знали многие односельчане, если вообще не все.

В худоне он и впрямь был незаменимым человеком. Глава бага, хорошо зная его увлеченность, бросал его в самые горячие точки. Нужно было, к примеру, поторопиться с рытьем колодцев или строительством загонов или сырье вовремя сдать — лучше Данжура никто не мог это сделать.

Если же ему чего-то не доверяли, дело доходило до кровной обиды. Порученное дело он обязательно доводил до конца. Случалось, что он сам добровольно участвовал в некоторых кампаниях и выступал там в главных ролях. Как-то проводили хозяйственный учет, а его почему-то не привлекли, но он пролез в комиссию и проявил такую активность, будто сам же ее и возглавлял.

Данжур был безмерно рад, что его избрали руководителем объединения, и поэтому готов был всего себя отдать общему делу, хотя порой и сомневался в своих силах и способностях. «Стать бы снова молодым, получить образование…» — частенько думал он.

С началом сенокоса Данжур неотлучно находился при своих двух бригадах. Рабочей силы прибыло маловато — всего пять-шесть мужчин; остальные прислали детей и стариков.

Айл Цокзола представляла Улдзийма. Работа шла туго. В бригаде, которая работала в Баяне, Данжур пробыл два дня, и дело заметно продвинулось. До его прихода там работали только по утрам и вечерам — за день араты метали не более двух-трех копешек, а потом расходились. Данжур установил строгий распорядок дня и положил конец безделью и расхлябанности.

Заметив, что араты обедают поочередно, по два-три человека, он снял с сенокоса одну старушку, уговорив ее быть поваром. Улдзийму он назначил бригадиром и дал ей множество наставлений: строго соблюдать распорядок дня, вечером регулярно проводить учет убранного сена и обязательно складывать его в копны. В свободное от работы время устраивать читки газет и все такое.

Затем он поехал в другую бригаду. Угодья здесь оказались богатыми, и потому араты уже успели сделать немало, но и тут не все было благополучно. Дело в том, что раньше эти угодья принадлежали седьмому багу, и теперь тамошние араты заявляли на них свои права.

Данжур прибыл как раз в тот момент, когда между членами его объединения и представителями седьмого бага, явившимися туда тоже на сенокос, чуть ли не начиналась потасовка.

Руководитель бага требовал, чтобы дэлгэрхангайцы немедленно убирались домой. Данжур, разгневавшись, вмешался в спор:

— Да что вы себе позволяете?! Вместо того чтобы поддержать новое объединение, вздумали еще гнать наших аратов?

Араты из бага в один голос зашумели:

— Объединению, значит, свой скот кормить надо, а нам нет? Нашему скоту уже можно с голоду подыхать?!

По-видимому, их дарга рассуждал так же и полностью поддерживал своих аратов.

Данжуру нечем было крыть, и он, чтобы как-то уладить конфликт, смягчился и сказал:

— Ну что вы! Мы вовсе так не думаем. Все мы находимся в одинаковом положении. В конечном итоге скот нашего объединения и ваш скот являются государственной собственностью. Так что беречь его и заботиться о нем мы должны в одинаковой мере. Поэтому-то мы и вышли на сенокос, и незачем здесь делить на свое и чужое… Думаю, что мы не помешаем друг другу, наоборот, нам надо работать сообща.

— У нас свой план заготовки сена. Где же нам теперь столько накосить? Нет! Так дело не пойдет! В нашем баге живут и несколько членов вашего объединения. Они приехали сюда вместе с нами. План-то нам надо выполнять! Кто же за них будет работать? Выходит, что вы сами для них и будете заготавливать сено, — сказал дарга Дагвахорло.

Данжур снова вышел из себя:

— А что тут такого?! Они будут заготавливать для объединения, а вы для себя! Какое вам до них дело?

— Нет! Не совсем так. Живут они у нас и подчиняются нам, а это главное. И пока я дарга, я заставлю их работать на наш баг!