Избранное

В будущем далеком
Вижу зорким оком,
Как от сна воспрянет
Вся земля — и станет
Кротко звать творца,
Как дитя — отца…
И бесплодный край
Расцветет, как рай!

В дебрях южной стороны,
В царстве ласковой весны
Крошка девочка брела,
Утомилась и легла.

Ей седьмая шла весна.
Птичек слушая, она
Увлеклась и невзначай
Забрела в пустынный край.

«Сладкий сон, слети ко мне
В этой дикой стороне.
Ждет отец мой, плачет мать…
Как могу я мирно спать?

Баю-баюшки-баю…
Я одна в чужом краю.
Разве может дочка спать,
Если дома плачет мать?

Коль у мамы ноет грудь,
Мне здесь тоже не уснуть.
Если ж дома спит она,
Дочка плакать не должна…

Ты не хмурься, мрак ночной!
Полночь, сжалься надо мной:
Подыми свою луну,
Лишь ресницы я сомкну!»

Сон тревогу превозмог.
Звери вышли из берлог
И увидели во мгле —
Спит младенец на земле.

Подошел к ней властный лев
И, малютку оглядев,
Тяжко прыгать стал кругом
По земле, объятой сном.

К детке тигры подошли,
Барсы игры завели…
И на землю, присмирев,
Опустился старый лев.

Он из пламенных очей
Светлых слез струил ручей,
И, склонив златую прядь,
Стал он спящую лизать.

Львица, матери нежней,
Расстегнула платье ей,
И в пещеру — в тихий дом —
Львы снесли ее вдвоем.

Маленький трубочист

Черный маленький мальчик на белом снегу,
«Чистить трубы кому?» — он кричит на бегу.
— Где отец твой и мать? — я спросил малыша.
— Оба в церкви, — сказал он, на пальцы дыша. —

Оттого, что любил я играть на лугу,
А зимою валяться в пушистом снегу,
Был я в черное платье, как в саван, одет
И пошел в трубочисты с младенческих лет.

Слышат мать и отец, что я песню пою,
И не знают, что жизнь загубили мою.
Славят бога они и попа с королем —
Тех, что рай создают на страданье моем.

Муха

Бедняжка-муха,
Твой летний рай
Смахнул рукою
Я невзначай.

Я — тоже муха:
Мой краток век.
А чем ты, муха,
Не человек?

Вот я играю,
Пою, пока
Меня слепая
Сметет рука.

Коль в мысли сила,
И жизнь, и свет,
И там могила,
Где мысли нет,—

То пусть умру я
Или живу, —
Счастливой мухой
Себя зову.

Тигр