Избранное

командиров. Совершенно некого послать. На батареях и без того

некомплект...

Однако пора было идти. Комбриг уже надел свой походный плащ и

поглядывал на нас. Я живо выписал у коменданта штаба требование на

огнесклад, и мы всей гурьбой двинулись через опустевший зал к выходу.

Чернявый железнодорожник - он оказался смазчиком вагонов -

прихватил из-под столика горевший фонарь, выгреб рукавицы и, похлопав

ими, сунул их под мышку.

Мы вышли на улицу.

Город был в прозрачной синеве, синими казались заглохшие домики,

синим был фасад гимназии, за плетнями и заборами синела неподвижная

листва яблонь и груш, а над головой у нас простиралось глубокое синее

небо.

Уже поблекли звезды. Светало.

Смазчик задул фонарь и опустил его на плиту тротуара.

Мы постояли в тишине.

Где-то далеко не очень ясно застучал пулемет. В разных концах

города забрехали собаки.

- Подходят, - шепотом проговорили железнодорожники.

- Да, - также шепотом ответил я.

И мы разошлись: железнодорожники зашагали к станции, а я - на

огнесклад за подрывными припасами.

Глава вторая

Огнесклад бригады находился за городом, в поле, и был, как

крепость, обнесен земляным валом и саженными кольями с колючей

проволокой. Я зашел в караулку у ворот, предъявил коменданту

требование, и мы в сопровождении часового пошли на склад. Это был

деревянный домик, по самую крышу врытый в землю. Крыша у него

земляная, обсеянная для прочности травой.

Под навесом у двери висело несколько пар валенок.

В склад нельзя входить в сапогах на железных гвоздях. Долго ли

невзначай высечь искру. Поэтому, хотя и был летний день, мне пришлось

переобуться в валенки. То же сделал и комендант.

Мы спустились по земляным ступенькам вниз. Часовой с винтовкой

остался снаружи.

Вошли - и меня сразу обдало знакомым острым запахом, вышибающим

слезу. Поглядел я кругом - всюду тесно наставлены ящики, белые липовые

бочки, оцинкованные банки с яркими этикетками... Глаза разбежались -

столько тут всякого добра!

Хотелось и то посмотреть, и это, но нельзя задерживаться.

Я набрал пуд пироксилина. Потом взял толовых шашек. Комендант

насыпал из банки и отвесил аммоналу - взрывчатого порошка. С порошками

мне еще не случалось работать. Но посмотрел я на этот порошок, а он

искрится, играет, словно толченого серебра набираешь в пригоршню. Ну

разве откажешься от такого вещества?

Упаковал я все это в отдельные тючки, собрал их в мешок, положил

туда же два круга бикфордова шнура и уже начал мешок увязывать.

- А капсюли с гремучей ртутью? - напомнил комендант. И,

усмехнувшись, добавил: - Или вам не нужны?

В жар меня бросило. Впопыхах не поставил в "Требование" капсюлей.

А без капсюля никакого взрыва не сделаешь!

- Пожалуйста, - взмолился я, - хотя бы две коробочки...

Комендант без слов выдал четыре по сто капсюлей.

Затем предложил мне динамита. А у меня и мешок уже полон: тол,

пироксилин - вещества тоже подходящие, да и аммонал еще... Ладно,

обойдусь и без динамита!

- А у меня динамит конфетками, - сказал комендант.

Тут я, ни слова не говоря, распустил веревки на своем мешке:

какой же подрывник устоит против таких конфеток? Динамит самого

высшего сорта - чистый, светлый, как янтарь. Стакан в патрончики по

сто граммов, и каждый патрон в нарядной хрустящей бумажке.

Ясно, пришлось взять и динамитных конфеток.

Комендант склада предлагал еще пороху. Хороший показал он мне в

бочке порох, крупный, как орехи. И не маркий. Я несколько раз

пересыпал синеватые орешки с руки на руку, поглядел на ладонь -

чистая. А это первый признак хорошего пороха.

Но от пороха я отказался. Мало ли что еще есть на складе! Всего

брать, так и не унесешь. И без того я едва взвалил свой мешок на

плечи.

Выхожу из-под земли, а у склада крестьянские подводы. На передней

- жердина с красным флажком. Это военный знак: "Опасный груз". Красный

флажок обязателен при перевозке взрывчатых веществ. Однако подводы,

гляжу, порожние.

- Сейчас загрузим, - сказал комендант. - Приказано склад

эвакуировать. А взрывчатки видели сколько?

- Вот откуда ваша щедрость! - пошутил я. - Все равно вывозить.

Но комендант не успел или не захотел мне ответить. С подвод

сбежались красноармейцы, и он уже раздавал им валенки.

Комендант нарядил со мной сопровождающего с винтовкой.

Чтобы попасть со склада на станцию, надо было пройти через весь

город. Небо на востоке уже начало светлеть, когда я зашагал по улицам.

Ставни домов были наглухо закрыты, нигде не показывался ни один

человек. Прошел квартал, еще квартал... Вот и наши казармы - тоже

вдруг словно вымерли. Только над воротами полощется большой новый флаг

с красным крестом, да в глубине двора струятся дымки наших походных

кухонь: кашевары готовят обед для выступивших на позицию бойцов.

Я шел быстро, прислоняясь временами мешком к заборам, чтобы

отдышаться. Встану и прислушаюсь: как там, на позиции, не завязался ли

уже бой? Но пока все было тихо. Щелкнет вдалеке винтовочный выстрел -