Избранное

Как давно заведено, к пустому
месту казни всякий сброд согнали,
расходясь, через плечо бросали
взгляды на казненных, не по-злому

корча рожи вздернутым троим.

Но управились сегодня скоро
палачи и сели под большим
камнем наверху для разговора.

Вдруг один (мясник, видать, матерый)

ляпнул просто так: — Вон тот кричал.
И другой привстал в седле: — Который?
Чудилось ему: Илию звал

чей-то голос. Все наверх взглянули,

вслушавшись. И, чтобы не погиб
бедолага, губку обмакнули
в уксусе и в рот ему воткнули —
в еле-еле слышный хрип,

пытку думая продлить на час

и увидеть Илию сначала.
Но вдали Мария закричала,
и с истошным воплем он угас.

Воскресший

До конца внушить не мог он ей,
что любовь не терпит славословья:
и она, час пробил, у распятья
тихо опустилась в скорбном платье,
блеском самых дорогих камней
отороченном — ее любовью.

И когда, рвя со стенаньем пряди,

к гробу шла она свершить обет,
он воскрес одной ее лишь ради
и сказал ей во спасенье: нет.

Но, когда он в гроте, в смерти сильный,

мазь от боли отвести посмел
и ее руки порыв умильный, —
поняла она, что он хотел,

чтобы любящая не склонялась

над владыкой чувства своего,
а, влекома бурей, поднималась
над высоким голосом его.

Величание Богородицы

Тяжелая, она шла вверх по склону
без утешенья — и изнемогла;
но стоило увидеть ей матрону,
что гордо на сносях навстречу шла

и знала все, хоть ей не открывались, —

как сгинула тревога без следа;
и женщины брюхатые обнялись,
и юная сказала: — Навсегда

самой любовью ныне стала въявь я.

Ее сияньем Бог затмил тканьё
и золото богатого тщеславья;
и женщину он выбрал и во славе
наполнил дальним временем ее.

Избрал меня. Хоть я того не стою,

шлет звездам весть с престола своего.

Душа моя, величь своей хвалою,

как можешь высоко, — Его.

Адам

Над порталом, где в лучах заката
окна-розы рдеют, расцветая,
он стоит, с испугом озирая
собственную славу, что когда-то

вознесла его на пьедестал.

Радуется он, что постоянен,
в простоте упрямый, как крестьянин,
он, начало положив, не знал,

где из сада райского дорога

к новым землям, — кто его осудит.
Он с трудом переупрямил Бога;

Бог грозил: умрешь в своей гордыне.

Человек не уступил, и будет
женщина ему рожать отныне.

Ева