Избранное

К р е н д е л е в. Как это подзол? Как это подзол? Ах ты контра! Да ты знаешь, что за эту землю люди какие сложили свои светлые головы? На виселицах умирали, на эшафотах! Гнили на царских каторгах! Вольница Стеньки Разина четвертована на лобном месте! Повстанцы Булавина, Кастуся Калиновского горячей кровью своей заплатили за землю для крестьян! Емельян Пугачев поднял тьму-тьмущую народа на крестьянскую войну. Так ты еще спрашиваешь, за что ее любить — землю?!

Д е д. А-а! Так вот ты куда повернул! Значит, я — контра? А ты Стеньке Разину и Пугачеву — первый друг? Тогда надо давать сдачу. Первое что? Когда я стал законным пенсионером, полностью обеспеченным на прожитие, я оказался вроде без конкретного дела. А это что? Для крестьянина что? Скажу я вам: эх, и трудная эта работа — сидеть без дела. Как в президиуме. Вот тогда-то я и задумался. Перепродумал всю жизнь и свою собственную, и деда, и прадеда своего, а также внуков и правнуков своих, которые есть и которые еще будут. Раз ты затронул былое, то я тебе обратно — раскрою былое и думы. Ты потревожил светлые головы Стеньки Разина и Пугачева. Нет, брат, не твоим котелком, не твоим чугунком переварить их светлые мечтания и надежды. Ты затронул дело мудрое, тонкое и хитрое. Это тебе не токмо что-либо относительно того, что… А оно бог знает что!.. И если к делу присмотришься, то не потому бывало от того, а обратно же — от того бывало потому, что вообще… и в частности… Понял? Нет, не понять тебе этого. Вот ты упрекаешь моего внука и меня, что мы не любим землю. О-о, как мы ее любили!.. А она, эта земля, меня, моего отца, деда, прадеда веками, столетиями, тысячелетиями за любовь нашу без жалости горбатила, гнула до долу, тянула за ворот в грязь, в трясину, в болото! Эта земля за тысячи лет насквозь пропитана людским потом, набрякла горькими мужичьими слезами! Ступи на нее, и она чавкает. Веками стоял я перед ней на коленях, по крупице перетер ее, любимую, всю нежно пальцами, бил земные поклоны, с рыданьями читал перед ней молитвы, просил ее в ласке и в гневе, чтобы прокормила, чтоб пожалела детей. От зари до зари, от темна до темна крюком гнул спину, не поднимая глаз к красоте, к небу, к жаворонку, к звездам. И так веками! До самого конца! Аж пока и сам не сляжешь во сырую землю. Вот как мы ее любили… Земля… Ее хватало и тогда, при панах: работай и люби ее, сколько хошь, хоть целуй ее, хоть лижи. А она чужая — плоды труда твоего шли черту лысому: пану-дармоеду, купцу, царю-батюшке, попу, чиновнику, жандарму. А детишки пахаря пухли от бесхлебья. Не обидно? Не болела душа?! До слез кровавых обидно было! Вот так, до удушья!.. Вот эта обида, нужда, голодные дети и надежда на вольный труд, труд для себя — гнали меня на смертельный бой. Вот почему не страшно было идти на эшафот, стоять перед расстрелом, гнить на каторге… О-о, эта земля! Вот попробуй, предложи любому колхознику сейчас десять, пятнадцать десятин в собственность. Думаешь, возьмет? Даже если задаром, за так. Не-ет! Дудки! Потому что новые времена теперь. Способ жизни другой. Строй другой. И ценности другие. Достоинство у молодежи другое. Мудрее молодость. И не в том дело — любить или не любить землю. Ее не любить надо, а понимать, знать. И не пальцами нежить ее, перетирать, не тяпочкой, а тракторами, машинами там, где десятеро вкалывали, должен один справляться, брать, брать от нее все в два, в три, в пять раз больше прежнего. А свободные пусть идут кто в город, кто в космос. А вот красоту ее и что на ней растет любить надо. Хлеб! Яблоко! Укроп! Клеверок. Травка луговая. Ах, аромат какой! А там — ква-ква… Или соловей с переливами. Жаворонок… И люди… Люди, люди, люди… Счастливые! Вот за что можно жизнь отдать!! Только бы детям, внукам вольно дышать, вольно трудиться, вольно жить! Так что, внучек, перед тобой воля!

К а р а в а й. Вот, брат! Сколько лет рядом, не один пуд соли съели, а не знал, что ты живешь с таким замахом! Юрка, слыхал? Дед у тебя какой?! Какой наказ тебе дает? Но только вот как философ-заочник путает твой дед. Надо различать понятия: земля — простое поле, почва, земля — средство производства и земля — символ Родины.

Д е д. Конечно же! (Юрке.) Родина — это святое!

Ю р к а. Вы не обижайтесь на меня, Владимир Андреевич! Пришло мое время искать себя, искать свое место. Вот вы нашли свое призвание, и я вам завидую. Знали бы вы, как я вам завидую, как я вас уважаю. Я же не мягкое место себе подыскиваю, а свое ищу. Чтобы от меня максимум пользы было. Это же ваше правило. Не надо на меня обижаться.