Избранные эпизоды конца света

Терри действовал быстро, удивив даже самого себя. Он больше не был весенним цыпленком, и из-за вынужденного голодания и погоды Терри был не в лучшей форме. Но угроза жизни Вуди воодушевила его. Он поднял винтовку, прижал приклад к плечу и выстрелил прежде, чем остальные успели даже пошевелиться. Лидер повалился навзничь с выражением ошеломленного удивления на лице. Из его груди хлынула кровь.

Терри передернул затвор и сделал второй выстрел, снеся Карнесу лицо сбоку. Бекхэм и женщины, вооруженные только битами и арматурой, нырнули под палубу. Последний уцелевший мужчина, вооруженный пистолетом, открыл ответный огонь. Оставаясь внизу, Терри перестреливался с ним. Мужчина нырнул за бочку с дождевой водой.

- Подожди, - крикнул Терри. – Прекрати огонь, и я позволю вам, ребята, уйти целыми и невредимыми.

- Ты прострелил Эрлу грудь, - крикнул мужчина. – Он свистит сквозь пулевое отверстие!

- Опусти оружие и сможешь уйти. Может быть, спасешь ему жизнь.

- Ты обещаешь, что отпустишь нас?

- Обещаю.

Мужчина вылез из-за бочки с высоко поднятыми руками.

Терри выстрелил ему в голову.

Затем он взобрался на судно и выследил остальных одного за другим. В конце концов, еды было мало. Однако он не убил девушку, на которой рос странный грибок. Вместо этого он выбросил ее труп за борт. Позже, после того как он перенес свои вещи на лодку, Терри и Вуди откинулись на свои новые койки и прислушались к волнам.

- Да, действительно, - сказал он, почесывая Вуди за ушами. – Вот ЭТО жизнь. Хорошие, сухие кровати и много еды.

Он поднял теплую банку Fosters Lager и поднял тост за их новый дом, когда они уплыли в ночь.

11. ПЕРВЫЙ ПРИНЦИП

Бостон, Массачусетс

- Это похоже на то, что Бог ссыт на нас.

Марк Сильва усмехнулся.

- Значит, это золотой дождь?

- Что? – нахмурился О’Нил.

- Моча, - сказал Марк, переключаясь со своего родного бостонского акцента на свой недавно освоенный акцент Огайо.

Уилсон прочистил горло.

- Поскольку мы с мистером О’Нилом родом из другого города, нам повезло, что вы говорите на двух языках, мистер Сильва. Мы бы пропали без ваших переводов.

Марк сморгнул дождь с глаз. С козырька его бейсболки "Ред Сокс" капала вода, а очки продолжали запотевать, из-за чего ему было трудно сращивать провода.

- От старых привычек трудно избавиться, - сказал он. – Я почти избавился от своего акцента после переезда в Огайо, но довольно легко возвращаюсь к нему каждый раз, когда приезжаю в Бахстин.

Пока они смеялись над его произношением, Марк сосредоточился на том, чтобы придумать способ передачи сигнала бедствия. Трое мужчин стояли на вершине Пру-Билдинг. Когда-то здание возвышалось почти на восемьсот футов над городом. Теперь все, кроме четырех верхних этажей, было затоплено Атлантическим океаном. Единственным другим видимым объектом была башня "Джон Хэнкок". Все остальное, в том числе любимый парк Марка "Фенуэй", лежало на дне морском. До сих пор они не замечали выживших на крыше башни "Хэнкок".

Марк опустился на колени под двухсотфутовой радиовышкой Пру-Билдинга. В детстве он всегда думал, что крыша Пру-Билдинг похожа на корабль. Массив радиоантенн напоминал ему мачты. И вот он уже взрослый – на борту корабля, на который, как ему всегда казалось, была похожа крыша. Он и другие потерпевшие кораблекрушение.

Их осталось шестеро: Марк, О’Нил, Уилсон и трое уроженцев Бостона – Мейсон, Ребекка и Херндон. Последний был менеджером по техническому обслуживанию Prudential Building, и его знание структуры здания пригодилось, когда Марку пришла в голову идея записать сигнал бедствия. О’Нил был из Индианы – приехал в Бостон на конференцию. Уилсон был из Чарльстона, он приехал в город, чтобы прочитать речь. Оба мужчины застряли в городе из-за введенных правительством ограничений на поездки после хаоса, вызванного штормами, и из-за дождя.

То же самое произошло и с Марком. Он приехал в город, чтобы навестить старых друзей. Его жена Лиза и двухлетний сын Александр остались дома в Огайо. Он не знал, где они сейчас. Ему нравилось думать, что они каким-то образом услышат его передачу и узнают, что он любит их и все еще жив, если он действительно сможет это сделать. Если нет, еще оставался журнал. Когда родился Александр, Марк начал вести для него дневник. У него была кожаная обложка, и он был исписан карандашом, поэтому чернила не размазывались, как бы он ни намок. Марк вел журнал достижений Алекса и того, как он к ним относился. Помимо фотографий и первой пряди волос своего сына, Марк также оставил в блокноте житейскую мудрость и советы. Таким образом, если с ним что-то случится...

Марк по-прежнему писал в журнал каждую ночь.