Избранные произведения

Поэт, трудясь от ночи до зари,
Был худ и звался Тощим — Лагари.
Он как-то строки хорошо составил,
В них господина тучного прославил.
Толстяк учуял, что хвалебный стих
Желаньем дышит милостей благих,
И тонкого он убоялся слога,
Как дэв — стиха: «Нет силы, кроме бога!»[18]
Он тощим стихотворцем пренебрег,
Направился в богатый свой чертог.
Но тучность тут взяла его за горло,
Упал он: у него дыханье сперло.
Воскликнул восхвалитель Лагари:
«Ужасна тучность, что ни говори!»
Хоть тучный господин был горя полон,
От изречения этого расцвел он:
«Чревоугодье мы сочли бедой,
Но худшая беда — поэт худой.
Он одержал над тучностью такою
Победу тонкую своей строкою!»
Твоя душа — вот худоба твоя,
Джами, тучней души — алчба твоя,
Доныне разуму ты не научен:
Живешь — душою тощ, алчбою тучен.

365. ЧЕТКИ ПРАВЕДНИКОВ

ЧЕТКА ТРИДЦАТАЯ О СКРОМНОСТИ И О ТОМ, ЧТО НАДО СЛОМИТЬ ДРЕВО ГОРДЫНИ

Со всех сторон к тебе летит привет,
Но рта не раскрываешь ты в ответ.
О, почему ты так высокомерен,
Кичлив, заносчив и самоуверен?
Собою полон, полон пустоты,
А думаешь, что всех умнее ты.
Избавь себя от ветра самомненья:
Он тушит свет сердечного горенья.
Есть бедняки, что страждут без конца,
Чисты и благородны их сердца,
Им кажутся игрушками эмиры,
Твои вазиры и твои кумиры.
Но как ты смеешь с видом знатока
Смотреть на них с презреньем, свысока?
Далек от знанья тот, кто зазнается,
Под тяжестью плодов спина согнется.
Пустая ветвь стремится к облакам,
С плодами ветвь склоняется к ногам.
Набитыми карманами не хвастай-
Увы, они пустеют очень часто.
Мы не находим вежливости в том,
Что, видя кость, виляет пес хвостом.
Усы того, кто жаден, — знает всякий —
В сравненье не идут с хвостом собаки.
Хвалу услышав, не гордись, богач,
А голову ты в свой ларец упрячь.
Слова льстеца на дне ларца найдешь ты,
И до конца слова льстеца поймешь ты.
Ты поразмысли над своей судьбой,
Руководи отныне сам собой.

ЧЕТКА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ О ТОМ, ЧТО СПРАВЕДЛИВОСТЬ ЦАРЕЙ — ОСНОВА ПРОЦВЕТАНИЯ СТРАНЫ, А ИХ НАСИЛЬЕ — ПРИЧИНА ЕЕ УПАДКА