Твой облик жизнь мою испортил, ты подожгла мое гумно.Лишь родинка к тебе слетела, как обгоревшее зерно.Из глаз моих ушел твой облик, — как слезы, что ушли из глаз.И только родинка чернеет, — вот почему в глазах черно.То поднимаешься на крышу, то приближаешься к окну,Вот почему смотрю на крышу, всегда смотрю к тебе в окно.Хотя и скрыла под рубашкой ты тело девичье свое, —Твоя рубашка скрыть не в силах, как целомудренно оно.Я ночью прикоснулся тайно своим лицом к твоим ногам, —От слез моих образовалось на них кровавое пятно,На крыше у тебя, как птица, моя недвижная душа,А сердце — у тебя в тенетах, оно разлукой пронзено.Я говорю: «Конец мой близок. Приди ко мне!» А ты — в ответ:«Джами, лишь то прекрасно дело, что до конца доведено».
23
Кого это мы обвиняем в лукавстве, в обмане?Шалунья, ужель не исполнишь ты наших желаний?Твой стан — как жестокий упрек кипарисам и пальмам,Лицом своим ты посрамила цветы на поляне.Пригубила кубок, вино стало крепче, хмельнее,Отсюда — безумье веселых и пьяных собраний.«Отдай!» и «Возьми!» — всюду слышатся возгласы эти,Становимся радостней мы от таких восклицаний.Ты можешь меня отравить, но твоя благосклонностьДа будет кормилицей мне, — умоляю заране!О, если взаправду есть Хызра источник священный,То он — твои губы: они выше всех описаний!Зачем, Хорасан покидая, мы в Мекку стремимся?Святыню свою, о Джами, ты нашел в Туркестане!
24
Тюльпан без розоликой порок в нашем сердце.Боль о тебе — тюльпана цветок в нашем сердце.Повсюду — в каплях крови — пылают тюльпаны,Кипит кровавой скорби поток в нашем сердце.Перед твоим порогом — как прах, сердце наше,А грусть переступила порог в нашем сердце.Покрылась пеплом арка бровей твоих черных, —Известно мне, кто пламя зажег в нашем сердце!О, я сгореть согласен от пламени страсти, —Как мускус, мне желанен ожог в нашем сердце!Что проповедь святая в сравненье со стоном,Который так печален, глубок в нашем сердце!Джами, сей мир стремится от мук нас избавить,Зачем же слышен миру упрек в нашем сердце?