Избранные произведения. II том

— Э… действуй, Аякс, — согласился я. И без дальнейших разговоров Аякс шлепнулся наземь и чуть поплотней закутался в плащ. Через несколько минут он тихо похрапывал, но, как я заметил, лук он по-прежнему крепко сжимал в руке.

— Вот это бывалый солдат, — заметил Ааз. — Урывает сон когда и где только может.

— Не хотите ли, я немного поразведаю, босс? — спросил Гэс.

— Мгм… — заколебался я, быстро взглянув на Ааза. Ааз поймал мой взгляд и чуть заметно кивнул.

— Разумеется, Гэс, — закончил я. — Мы будем ждать тебя здесь.

— А я разведаю в другом направлении, — вызвался Брокхерст.

— Ладно, — кивнул я. — Ааз, ты не мог бы по-быстрому проинструктировать его?

Я пытался свалить весь груз на плечи Ааза, но тот поддержал разговор столь гладко, словно мы его так и отрепетировали.

— Нам нужна конкретная информация по паре пунктов,

— серьезно сказал он. — Во-первых, нам нужно поле боя, небольшое и с разбросанными по нему укрытиями. Это проверь ты, Гэс. Ты знаешь, что нам понадобится. Брокхерст, посмотри, какие подробности ты сможешь узнать по трем ближайшим лагерям. Оба разведчика быстро кивнули.

— И оба не попадайтесь им на глаза, — предупредил Ааз. — Нам мало толку от информации, если вы не вернетесь.

— Брось, Ааз, — возразил ему Гэс. — Да чем они могут сделать вмятину в старой скале?

И продемонстрировал свой довод, врезав предплечьем по молодому деревцу. Оно рухнуло, явно ни в малейшей мере не подействовав на руку горгула.

— Не знаю, — признался Ааз. — И не хочу пока знать. Ты — наше оружие-сюрприз. Нет смысла заранее предупреждать врага. Уловил мою мысль?

— Уловил, Ааз, — кивнул Гэс и удалился тяжелым шагом.

— Скоро вернусь, — пообещал Брокхерст и, махнув рукой, удалился в противоположном направлении.

— Теперь, когда у нас есть свободная минутка, — бормотнул я Аазу, ответно помахав рукой Брокхерсту, — ты не против сообщить мне, каков же наш окончательный план. Я не помню даже, какие у нас были предварительные планы.

— Ответить легко, — ответил Ааз. — У нас его нет… пока.

— Ну а когда же мы составим его? — спросил я с принудительным терпением.

— Вероятно, на поле боя, — зевнул Ааз. — А до тех пор — нет смысла. До той поры есть слишком много переменных.

— Разве плохо иметь, по крайней мере, общее представление о том, что мы будем делать, до того, как выйдем на поле боя? — настаивал я. — Это б сильно посодействовало моему душевному спокойствию.

— О, у меня уже есть общее представление о том, чего мы будем делать, — признался Ааз.

— Ну разве он не душка? — состроила гримасу Танда.

— Ты не против поделиться им с нами, Ааз? Мы ведь тоже кровно заинтересованы в этом деле.

— Ну, — лениво начал он, — игра называется задержать и деморализовать. Как я понимаю, нам их не пересилить. Сил у нас не хватит даже попробовать такое.

Я проглотил язвительное замечание и дал ему продолжать.

— А вто задержать и деморализовать мы должны б суметь, — улыбнулся Ааз. — Для начала, у нас есть два сильных оружия в таком бою.

— Аякс и Гэс, — любезно подсказал я.

— Страх и бюрократизм, — поправил Ааз.

— Чего-чего? — нахмурилась Танда.

— Танда, девочка моя, — улыбнулся Ааз. — Возможность порезвиться, скача по измерениям, избаловала тебя. Ты позабыла, как думает человек с улицы. Средний гражданин в любом измерении не знает о магии и самого элементарного, особенно про ее ограничения. Если малыш скажет им, что он может заставить остановиться солнце или деревья расти вверх тормашками, ему поверят. Особенно, если его окружают в доказательство его мощи несколько странных субъектов, а ты, думается, должна признать, поддерживающая его на этот раз команда выглядит весьма странной.

— Что такое бюрократизм? — спросил я, сумев наконец вклинить слово.

— Волокита… система, — уведомил меня Ааз. — Организация, чья задача делать дело и которая не дает делать дело. В данном случае она называется субординацией или порядком подчинения. Армия таких размеров, как противостоящая нам, должна функционировать, как хорошо смазанная машина, иначе она начнет спотыкаться о собственные ноги. Держу пари, если мы бросим в механизм пару пригоршней песка, они проведут больше времени, дерясь друг с другом, чем преследуя нас.

Это был один из первых случаев, когда Ааз действительно разъяснил нечто сказанное им же. Я тут же пожалел об этом. После такого объяснения я запутался еще больше, чем раньше.

— Мгм… и как же мы все это сделаем? — спросил я.

— Мы сможем лучше это определить после того, как ты проведешь свой первый военный совет, — пожал плечами Ааз.

— А разве мы сейчас не проводим его?

— Я имел в виду, с неприятелем, — нахмурился Ааз.

— Где-то в недалеком будущем тебе надо будет посовещаться с одним из их офицеров и решить, как будет вестись эта война.

— Мне? — моргнул я.

— Ты ведь руководишь обороной, помнишь? — усмехнулся мне Ааз.

— Это входит в обязанности, красавчик, — подтвердила Танда.

— Минутку, — перебил я. — Мне только что пришло в голову. По-моему, у меня есть идея получше.

— Вот это я хотел бы услышать, — усмехнулся Ааз.

— Заткнись, Ааз, — приказала Танда, ткнув его в ребра.

— Какая именно, красавчик?