Избранные произведения. III том

Из комнаты они вышли в широкий, устланный толстым ковром коридор. Исаак провел его через несколько просторных, заставленных мебелью залов, пока они не вышли к двойным серебряным дверям. Два человека в коричневых с золотом ливреях поспешили их открыть и вытянулись во фрунт, пока они проходили мимо. Дом услышал, как в горле Исаака что-то механически заклокотало.

Большую часть комнаты занимал круглый стол с пустым пространством посередине. Первой Дом увидел Джоан. Облаченная в полночно-пурпурное платье и черный парик под цвет кожи, бабушка, как обычно, подавляла собой всех в комнате. Она слабо улыбалась. Рядом с ней восседал высокий толстяк, телосложением могущий потягаться с дроском, — Дом узнал в нем императора Птармигана. Сидевшая рядом с ним Кеджа как раз вскочила, чтобы обежать вокруг стола и обнять Дома. По левую руку от неё сидел мальчик приблизительно одних с Домом лет, который посмотрел на него задумчиво. Остальное собрание состояло из обычных членов Правления и высших чиновников планеты.

Обняв брата, Кеджа поцеловала его в обе щеки.

— Я знала, что ты тут объявишься! Да ты совсем зеленый, Дом… — охнула она. — Ты рыбачил?

— Вроде того, — отозвался он.

— Пойдем, садись с нами, мы как раз начали обедать. Тарли, ты не пересядешь? Если ты чуть потеснишься, и Исааку найдется место, — весело добавила она.

— Конечно, — сказал мальчик и улыбнулся Дому.

— Мне, мэм? Обедать с людьми? — холодно вопросил Исаак, пригвоздив взглядом стоящих позади обедающих ливрейных слуг.

— Не смущайся… мы все тут одна большая интегрированная цепь, — сказала Кеджа.

Придвинувшись ближе к роботу, Дом прошептал:

— Сейчас же сядь и веди себя прилично, не то я лично разберу тебя на части зубами и ногтями.

В конечном итоге Дом оказался между императором, который вежливо его приветствовал, прежде чем снова повернуться к Джоан, и Кеджей. Многие за столом смотрели на Дома так, будто не могли поверить своим глазам. Здесь было также несколько фнобов:

Хрш-Хгн дружелюбно шипел что-то очень важному с виду альфа-самцу.

— Вы всегда так обедаете? — спросил он.

— О да! — воскликнула Кеджа. — Птармиган предпочитает, чтобы его подчиненные были на виду.

Она подняла пальчик, и служанка начала обносить собравшихся супом.

— Ээ… Кеджа, как давно я здесь?

— Со вчерашнего вечера. Ты стал знаменитым, братишка. Птармиган говорит, тебя разыскивает пол-Галактики. Считается, что ты всех нас приведешь к планете Шутников. Как по-твоему, что мы там найдем?

— Учитывая последние события, чертовски большую бомбу. — Он увидел, как сестра поморщилась. — Извини, неудачная шутка. Ты говоришь, знаменитый, а?

— На орбите сейчас десяток кораблей, по большей части с Терра-Новы и Единой Кельтики. С каждым часом появляются все новые. Птармиган очень из-за этого сердится. Я не совсем понимаю, но, кажется, все хотят тебя похитить. Правда, что через пять дней ты откроешь планету Шутников, что бы ни случилось?

— Надеюсь. А как получилось, что все знают?

— Ну, ты ведь и сам не делал из этого никакой тайны, верно? К тому же тебя выследили «Объединенные Шпионы». Птармиган каждый час посылает особые отряды собирать «жучки» и прочих робонасекомых, которых они то и дело сбрасывают на дворец. Один забрался на кухню и открыл дверь духовки, когда там стояло суфле, а это против правил!

— На орбите есть корабль креапов?

— Не знаю.

Перегнувшись через свою юную мачеху, Тарли кивнул.

— Примите мои извинения, о Дом, но я случайно услышал твои слова…

— Подслушал, — строго поправила Кеджа.

— …и дело в том, что один из кораблей действительно сверхскоростной флагман креапов, зарегистрированный на Ожерелье Звёзд.

— На Ожерелье? О небо… — Ему в голову пришла ужасная мысль, и он непроизвольно схватился за пояс. — Кеджа, у меня была бутылка…

— Она в надежном месте. Моя служанка говорила, дескать, один охранник ей сказал, что в ней Вода Жизни. Я, разумеется, не лезу не в свое дело…

— Ну конечно, нет. За последние несколько дней меня едва не убили, я снял огромные суммы со счета в Банке и целый час дышал под водой, не слишком пристойным способом поднялся на орбиту и искупался на поверхности звёзды. Ах да, ещё я вышел из Лабиринта на Миносе, хотя у меня была вмята грудная клетка. Веселенькая карусель! Пора кому-то начать писать мою биографию, пока не стало слишком поздно!

— Тогда попробуй поговорить вон с ним, — сказала Кеджа, указывая на мужчину на дальней стороне стола. Дом узнал лицо со шрамами и потрепанного робота.

— Это ведь Чарльз Подлунный, правда? Тот, кого называют Человеком Эпохи Возрождения?

Увидев, что мужчина и робот смотрят на них, Кеджа улыбнулась и подняла бокал, под прикрытием которого углом рта сказала:

— Да, а также эксперт по Шутникам. А ещё историк. И стихи пишет недурные. Ты знаешь, что именно он расшифровал язык Шутников?

— «Поэт и сумасшедший компьютерщик», — процитировал Дом.

— Да, хотя он не взаправду сумасшедший. Не знаю, кто был поэт. И слуга у него тоже любопытный… как по-твоему, ему идут эти шрамы, Дом? Дом?