Избранные произведения. Том IV

Слушайте и вы, близорукие китайские либералы, или демократические индивидуалисты с путаными взглядами, Ачесон дает вам урок! Ачесон — ваш хороший учитель. Все ваши представления об американской гуманности, справедливости и добродетели полностью развеяны Ачесоном. Не так ли? Разве вы можете найти хоть капельку гуманности, справедливости и добродетели в Белой книге и письме Ачесона?

Правда, в США есть наука и техника. Но, к сожалению, они находятся в руках капиталистов, а не в руках народа и используются в целях эксплуатации и угнетения внутри страны, в целях агрессии и убийств за ее пределами. В США также существует «демократия», но, к сожалению, там это только другое название диктаторского господства одного класса — буржуазии. У США много денег, но, к сожалению, они охотно дают их лишь насквозь прогнившей реакционной клике Чан Кай-ши. Говорят, что США с большой охотой дают и будут давать некоторые суммы денег своей пятой колонне в Китае, но они не хотят давать их обычным либералам, или демократическим индивидуалистам, которые являются начетчиками чистейшей воды и не умеют ценить благосклонное к себе отношение, и тем более, разумеется, не хотят давать коммунистам. Дать-то могут, но с условием. С каким условием? Идти на поводу у США. В Бэйпине, Тяньцзине и Шанхае американцы разбросали в виде благотворительной помощи некоторое количество муки, чтобы посмотреть, кто захочет нагнуться и поднять ее. Как говорится, Тай-гун удит рыбу, и на удочку идет тот, кто хочет[328]. А кто съест подачку, у того разболится живот[329].

Мы, китайцы, — люди несгибаемой воли. Многие из тех, кто были прежде либералами, или демократическими индивидуалистами, встали во весь рост перед лицом американских империалистов и их приспешников, гоминьдановских реакционеров. Вэнь И-до мужественно поднялся на борьбу. Он с гневом смотрел в дуло гоминьдановского пистолета и предпочел пасть, чем покориться[330]. Тяжело больной Чжу Цзы-цин предпочел голодную смерть американскому «благотворительному продовольственному пайку»[331]. Хань Юй, живший в эпоху династии Тан, в своем «Похвальном слове о Бо И»[332] восхвалял Бо И, человека, который уклонился от выполнения долга перед народом своей страны, дезертировал и к тому же был против развернутой под водительством У-вана народно-освободительной войны, человека, который в значительной степени разделял взгляды «демократического индивидуализма». Такое восхваление было неправильным. Мы должны написать похвальное слово о Вэнь И-до, похвальное слово о Чжу Цзы-цине, ибо они проявили героический дух нашей нации.

Что же страшного в том, что придется столкнуться с некоторыми трудностями! Пусть блокируют, блокируют хоть восемь, десять лет, а тем временем все проблемы в Китае будут разрешены. Китайцам не страшна даже смерть, так неужели они испугаются трудностей? Лао-цзы говорил: «К чему же грозить смертью народу, который не боится ее?»[333]. Американский империализм и его прихвостень — реакционная клика Чан Кай-ши — не только «грозят смертью», но и на деле несут нам смерть. Они убили не только Вэнь И-до и других. За прошедшие три года с помощью американских карабинов, пулеметов, минометов, реактивных установок, гаубиц, танков, самолетов и бомб они убили миллионы китайцев. Теперь такому положению приходит конец: они потерпели поражение в войне и уже не они, а мы бьем их, им скоро капут. Оставленные нам некоторые трудности, такие, как блокада, безработица, стихийные бедствия, инфляция и рост цен, — это действительно трудности, но теперь нам дышится значительно легче, чем в течение трех минувших лет. Мы вышли с победой из тяжелых испытаний прошедших трех лет, так неужели мы не сможем преодолеть эти незначительные трудности? Неужели мы не можем жить без США?

Когда Народно-освободительная армия форсировала реку Янцзы, нанкинское правительство — колониальное правительство США — в панике разбежалось. Но его превосходительство посол Лэйтон Стюарт остался на месте и следил в оба, надеясь открыть новую лавочку и отхватить жирный кусок. Что же увидел Лэйтон Стюарт? Кроме проходивших один за другим отрядов Народно-освободительной армии и поднявшихся масс рабочих, крестьян и студентов, он увидел, как китайские либералы, или демократические индивидуалисты, большими группами присоединялись к рабочим, крестьянам, солдатам и студентам, вместе с ними провозглашали лозунги, выступали за революцию. Словом, никто не обращал на него внимания, он «находился в печальном одиночестве, наедине со своей тенью»[334]; делать ему было нечего, оставалось лишь одно — взять портфель под мышку и удалиться.