Избранные сочинения в шести томах. Том 3-й

ними, скрываясь днем, а ночью (как видел однажды чита¬ тель) пользуясь каждой возможностью повидаться со своей возлюбленной, пока наконец судьба и собственное бесстра¬ шие не позволили ему достичь успеха в тот самый час, ко¬ гда он уже совсем потерял надежду. Теперь ему не страшны были ничьи угрозы, никакая даль и никакие трудности. Его беззаботному воображению и смелой реши¬ мости все прочее представлялось легко достижимым. Так он чувствовал, и такими его чувства ясно отражались на его лице. Сдвинув шапку набекрень, тихо что-то насви¬ стывая, он крушил кусты, расчищая место, чтобы жен¬ щины могли отдохнуть поудобней, и то и дело бросал влюбленный взгляд на быструю Эллен, когда она пробе¬ гала мимо, занятая своими хлопотами. — Итак, племя Волков из народа пауни и их соседи коизы зарыли в землю томагавк? — сказал траппер, воз¬ вращаясь к разговору, которому не давал угаснуть, хотя порой и прерывал его, чтобы дать необходимые указания. (Читатель, вероятно, не забыл, что если с пауни он вел беседу па его родном языке, то к своим белокожим спут¬ никам он должен был, конечно, обращаться по-англий¬ ски.) — Волки и светлокожие индейцы снова стали друзь¬ ями... Доктор, вы, я полагаю, часто читали про это племя, о котором невежественным людям в поселениях нашепты¬ вают немало пустой лжи. Рассказывают, например, будто в прерии проживают выходцы из Уэльса и будто бы они явились сюда в незапамятные времена, когда тому бзспо- койпому человеку, который первым привел христиан в эг_у землю, чтобы отнять у язычников их наследие, еще и во сне не снилось, что земля, где заходит солнце, столь же обширна, как и та, где оно восходит. И будто люди эти знают белые обычаи и говорят на белых языках — и ты¬ сячи других подобных глупостей и праздных выдумок... — Слышал ли я об этом племени! — воскликнул нату¬ ралист и выронил из рук кусок вяленой бизонины, с ко¬ торым довольно грубым образом расправлялся в эту ми¬ нуту.— Я был бы круглым невеждой, когда бы не заду¬ мывался часто и с превеликим удовольствием над этой прекрасной теорией, к тому же блистательно подтверж¬ дающей два положения, которые я неоднократно объявлял бесспорными даже независимо от этого живого свидетель; ства в их пользу: первое — что наш континент приобщился к цивилизации задолго до времен Колумба, и второе — 204

что цвет кожи является следствием климатических уело- вий, а не установлением природы. Будьте так любезны, спросите у нашего краснокожего джентльмена, почтенный охотник, каково его мнение на этот счет: у него самого кожа лишь чуть красноватая, и его соображения позволят нам, так сказать, взглянуть на этот спорный предмет с про¬ тивоположной точки зрения. — Вы думаете, пауни читал книги и, подобно город¬ ским бездельникам, верит в печатную ложь? — усмехнулся старик.— Но почему бы не исполнить прихоть доктора? В ней, очень возможно, сказались его природные наклон¬ ности, а им нужно следовать, хотя они и кажутся нам жал¬ кими. Что думает мой брат? Все, кого он видит здесь во¬ круг, имеют бледную кожу, а у воинов пауни она красная; не полагает ли oír, что человек изменяется вместе с вре¬ менем года и что сын бывает несхож с отцом? Молодой индеец уставил на говорившего задумчивый взгляд; потом поднял палец и с достоинством ответил: — Ваконда льет дождь из своих облаков; когда он го¬ ворит, он сотрясает горы, и огонь, сжигающий деревья, есть гнев его глаза; но детей своих он лепил обдуманно и бережно. То, что он сотворил, никогда не изменится! — Да, доктор, так оно и должно быть по разуму при¬ роды,— добавил траппер, переведя ответ индейца разоча¬ рованному натуралисту.— Волки-пауни — великий и му¬ дрый народ, и у них есть немало благородных преданий. Охотники и трапперы, пауни, те, с какими я встречаюсь иногда, много рассказывают об одном великом воине из вашего народа. — Мое племя не женщины. Смелый человек в моей деревне не в редкость. — Да. Но тот, о ком мне столько говорили, славится выше обычных воинов; он таков, что им мог бы гордиться некогда могущественный, а ныне почти исчезнувший на¬ род — делавары с озер. — Такой воин должен носить имя. — Его называют Твердым Сердцем — за его стойкость и решительность; и он заслужил это имя, если верно все, что я слышал о его делах. Незнакомец посмотрел старику в лицо, как будто чи¬ тая в его бесхитростной душе, и спросил: — Видел бледнолицый великого вождя моего народа? — Ни разу. Я теперь не тот, каким был лет сорок 205