Читаем Избранные стихи (СИ) полностью

      Жил да был художник Пауль Клее     Где-то за горами, над лугами.     Он сидел себе один в аллее     С разноцветными карандашами,     Рисовал квадраты и крючочки,     Африку, ребенка на перроне,     Дьяволенка в голубой сорочке,     Звезды и зверей на небосклоне.     Не хотел он, чтоб его рисунки     Были честным паспортом природы,     Где послушно строятся по струнке     Люди, кони, города и воды.     Он хотел, чтоб линии и пятна,     Как кузнечики в июльском звоне,     Говорили слитно и понятно.     И однажды утром на картоне     Проступили крылышко и темя:     Ангел смерти стал обозначаться.     Понял Клее, что настало время     С Музой и знакомыми прощаться.     Попрощался и скончался Клее.     Ничего не может быть печальней.     Если б Клее был немного злее,     Ангел смерти был бы натуральней.     И тогда с художником все вместе     Мы бы тоже сгинули со света,     Порастряс бы ангел наши кости.     Но скажите мне: на что нам это?     На погосте хуже, чем в музее,     Где порой слоняются живые,     И висят рядком картины Клее —     Голубые, желтые, блажные…

1957

РИФМА

      Не высоко я ставлю силу эту:     И зяблики поют. Но почему     С рифмовником бродить по белу свету     Наперекор стихиям и уму     Так хочется и в смертный час поэту?     И как ребенок 'мама' говорит,     И мечется, и требует покрова,     Так и душа в мешок своих обид     Швыряет, как плотву, живое слово:     За жабры — хвать! и рифмами двоит.     Сказать по правде, мы — уста пространства     И времени, но прячется в стихах     Кощеевой считалки постоянство.     Всему свой срок: живет в пещере страх,      В созвучье — допотопное шаманство.     И, может быть, семь тысяч лет пройдет,     Пока поэт, как жрец, благоговейно,     Коперника в стихах перепоет,     А там, глядишь, дойдет и до Эйнштейна.     И я умру, и тот поэт умрет.     Но в смертный час попросит вдохновенья,     Чтобы успеть стихи досочинить:     — Еще одно дыханье и мгновенье     Дай эту нить связать и раздвоить!     Ты помнишь рифмы влажное биенье?

1957


x x x

Перейти на страницу:

Похожие книги

Испанцы Трех Миров
Испанцы Трех Миров

ПОСВЯЩАЕТСЯХУАНУ РАМОНУ ХИМЕНЕСУИздание осуществлено при финансовой поддержкеФедерального агентства по печати и массовым коммуникациямОтветственный редактор Ю. Г. ФридштейнРедактор М. Г. ВорсановаДизайн: Т. Н. Костерина«Испания — литературная держава. В XVII столетии она подарила миру величайших гениев человечества: Сервантеса, Лопе де Вегу, Кеведо. В XX веке властителем умов стал испанский философ Ортега-и-Гассет, весь мир восхищался прозой и поэзией аргентинцев Борхеса и Кортасара, колумбийца Гарсиа Маркеса. Не забудем и тех великих представителей Испании и Испанской Америки, кто побывал или жил в других странах, оставив глубокий след в истории и культуре других народов, и которых история и культура этих народов изменила и обогатила, а подчас и определила их судьбу. Вспомним хотя бы Хосе де Рибаса — Иосифа Дерибаса, испанца по происхождению, военного и государственного деятеля, основателя Одессы.О них и о многих других выдающихся испанцах и латиноамериканцах идет речь в моей книге».Всеволод Багно

Багно Всеволод Евгеньевич , Всеволод Евгеньевич Багно , Хуан Рамон Хименес

Культурология / История / Поэзия / Проза / Современная проза