Избранные труды (сборник)

Для ответственности лица за приготовления к преступлению, прежде всего необходимо четко установить объект преступного посягательства. Трудность определения объекта при приготовитель ных действиях заключается в том, что в отличие от оконченного преступления объекту здесь еще не причинен ущерб. Но, хотя ущерб здесь только возможен, он может и должен быть доказан на основании изучения всех обстоятельств дела. Нельзя согласиться с утверждением проф. Дурманова, что при приготовительных действиях объект может быть и не определен[408]. О приготовлении как уголовно-правовом деянии не может быть и речи, пока точно не установлен объект подготавливаемого преступного посягательства. Лишь недостаточно тщательным исследованием объекта посягательства при приготовительных действиях можно объяснить тот факт, что в судебной практике иногда смешивают подделку документов как приготовление к хищению и подделку документов как самостоятельное преступление (ст. ст. 72, 120 и 170 УК РСФСР), приготовление к хищению с обмериванием и обвешиванием (ст. 128в УК РСФСР), приготовление к убийству и незаконное хранение оружия (ст. 182 УК РСФСР) или незаконное хранение одурманивающих веществ (ст. 104 УК РСФСР) и т. д.

Приготовление к преступлению имеет место лишь там, где четко установлена субъективная сторона конкретного преступления. Субъективная сторона при приготовлении такая же, как и при оконченном преступлении. Формирование умысла происходит до совершения приготовительных действий. Последующая преступная деятельность лишь укрепляет замысел лица и служит осуществлению этого замысла.

Приготовление к преступлению возможно только с прямым умыслом[409]. Лицо сознает, что оно начинает общественно опасную преступную деятельность с целью совершения оконченного преступления и желает совершить это преступление. Если лицо обвиняется в совершении приготовительных действий к такому преступлению, в состав которого в качестве обязательных элементов субъективной стороны входят определенный мотив или цель, суд должен установить наличие у лица, готовящегося к совершению преступления, этот мотив или эту цель. Так, например, для осуждения за приготовление к спекуляции лица, скупившего товары, должно быть точно установлено наличие у этого лица цели наживы. При отсутствии со ответствующей цели или мотива лицо «е может быть осуждено за приготовление к данному преступлению. Филимонова была осуждена за приготовление к спекуляции по ст. 19–107 УК РСФСР. Ей вменялось в вину то, что она скупила в г. Адлере 80 кг яблок и 45 кг хурмы. В действительности же, как установила Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР, закупка фруктов была произведена осужденной в связи со свадьбой ее дочери для угощения гостей на свадебном вечере. Ввиду отсутствия у Филимоновой необходимой для состава спекуляции цели наживы, коллегия приговор по этому делу отменила и дело в уголовном порядке производством прекратила[410].

Субъект приготовления к преступлению должен обладать всеми без исключения качествами, какие требуются для субъекта оконченного преступления (вменяемость, достижение определенного возраста, занятие, в ряде случаев, определенной должности и т. д.).

Прежняя судимость лица и его отрицательная характеристика рассматриваются как обстоятельства, увеличивающие реальную возможность наступления преступного результата. Такое лицо, по общему правилу, способно более быстро и решительно перейти от приготовительных действий к исполнению преступления, нежели лицо, впервые совершающее преступление[411].

Различия между приготовлением к преступлению, покушением и оконченным преступлением следует проводить по объективной стороне. При оконченном преступлении объективная сторона выполнена полностью. При покушении отсутствует преступный результат и может быть не доведено до конца действие по исполнению преступления. При приготовлении совершенные лицом действия предшествуют исполнению преступления и не входят в число обязательных элементов объективной стороны преступления.

Нельзя согласиться с И. С. Тишкевичем, который считает приготовление началом исполнения преступления[412]. Приводимую им ссылку на ст. 11 «Основных начал» как на доказательство этого по ложения нельзя считать обоснованной. В «Основных началах» термин «начатое и не доведенное до конца преступление» применяется для обозначения родового понятия приготовления и покушения и лишь подчеркивает отличие оконченного преступления от неоконченного. И. С. Тишкевич исходит из двоякого понимания преступления: как оконченного преступления и как преступления в широком смысле слова. В последнее, по его мнению, входят и приготовительные действия. Приготовление, как считает И. С. Тишкевич, является созданием условий для оконченного преступления и началом исполнения преступления в широком смысле слова.