Избранный?! И в этом?! Снова?!!! (СИ)

— Из Ваших слов мы выносим следующее, — подвёл итог даст Штайн. — Вы, как профессор Хогвартса, более того декан одного из факультетов, не только не воспротивились идее директора спрятать артефакт в школе, но и помогали ему в этом деле. Причём, самое в этом страшное, Вы посчитали, что все ваши ухищрения, мы сейчас говорим именно о Ваших чарах, а точнее о шахматной доске, которую Вы установили в качестве препятствия к артефакту, будут достаточными для защиты артефакта? Смешно сказать — шахматы! Всего лишь нужно выиграть партию, чтобы пройти к следующей двери. А пространство вокруг ничем не защищено. Метла — похититель всего-навсего перелетает эту вашу доску и приземляется прямо перед дверью — и партия оказывается, совершенно не нужна. Неужели Вы совсем об этом не подумали? Да и другие «препятствия» Вас ни на какие мысли не натолкнули? Вы посчитали, что этого достаточно? Куда катится этот мир?!

МакГонагалл гневно сжала губы, но понимала, что обвинитель как никогда прав. Она об этом тогда даже не задумывалась. Просто сделала то, о чём попросил директор.

— Присаживайтесь, мисс МакГонагалл. Прошу обратить уважаемое собрание на ещё один момент нами немного упущенный. Артефакт «Зеркало Еиналеж». Мистер Поттер, при каких обстоятельствах Вы впервые увидели этот артефакт?

— Сразу после рождества, — тут же отозвался Гарри, снова вставая со своего места. — На Рождество мне анонимный даритель передал занятный артефакт, обладающий скрывающими свойствами, — он совсем не хотел афишировать свою мантию-невидимку на всю магическую общественность, пусть о ней и знали некоторые. — В записке при подарке было указано, что этот артефакт ранее принадлежал Джеймсу Поттеру, моему отцу, и что отец незадолго до своей смерти передал этот артефакт этому анонимному дарителю, а тот вот сейчас решил вернуть вещь её законному владельцу. Но анонимность дарителя я раскрыл сразу, почерк уж больно характерный, а я не раз и не два за эти несколько месяцев его имел честь лицезреть, а директор впоследствии подтвердил, что именно он передал мне артефакт.

— Ближе к делу, пожалуйста.

Гарри пожал плечами.

— Не секрет, что я с самого начала в школе позволял себе некоторые нарушения правил. Я от этого не отказываюсь. В том числе и частые прогулки по коридорам Хогвартса в ночное время. Мне часто не спалось, а замок такой огромный и интересный… Времени, чтобы хорошо его изучить днём, просто не оставалось, вот и бродил ночами. Изучал. Интересно же!

— Дети! — усмехнулся даст Штайн. — Мы Вашу мысль поняли. Вы, получив столь занятный артефакт, естественно, не утерпели и с его помощью снова стали изучать замок, теперь уже не опасаясь попасться дежурившим профессорам и мистеру Филчу?

— Совершенно верно. Тем более что каникулы и замок почти пуст. Вот в одном из заброшенных классов я и наткнулся на зеркало. Поразился увиденному в нём и после уже целенаправленно ночь за ночью, да и днём, когда скрываться не было никакой необходимости, приходил в этот класс, чтобы посмотреть в зеркало. До самого окончания каникул.

— И что же такого занятного показало вам это зеркало?

— Семью, — пожал плечами Гарри. — Папу, маму и меня между ними. Я просто не мог оторваться от этого зрелища. Как они в отражении гладят меня, любят, дарят подарки… Мама пекла пирожки, папа гонял со мной на метле…

Гарри тяжело вздохнул, и сразу стало понятно, что эти воспоминания доставляют ему душевную боль.

— В самый последний день, когда меня там застал директор… Мама родила братика… Зеркало показало мне, как счастливые родители вернулись с ним из больницы, где мама рожала… Я тогда ещё не знал некоторых особенностей магической колдомедицины и акушерства, а потому моё подсознание выдавало понятные мне ассоциации, а в магловском мире женщины рожают детей в клиниках, родильных домах, госпиталях…