Читаем Избранный?! И в этом?! Снова?!!! (СИ) полностью

Стыдно за увиденное поведение отца. Как он мог? Никогда не знающий ласки и постоянно одетый в чёрте-знает-что Мальчик-Который-Выжил не понимал, как над таким положением вещей можно глумиться, что делали его отец и Сириус. Сам Гарри никогда не осуждал Рона за его неряшливый вид и затасканную одежду. Сам знал, что это такое — не иметь средств на… ни на что. Хотя многие сокурсники и посмеивались над Роном. Не говоря уже о Слизеринцах. Особенно Малфой с его брезгливой рожей, стоило только ему взглянуть на рыжика. Но они только посмеивались или кривились, но… не позволяли себе такого издевательского поведения, что продемонстрировал родной отец в думосбросе.

Стыдно за собственное поведение. Уже второй раз он без разрешения вламывается в чужое «личное пространство», если этим термином можно обозвать клубящийся туман в Думосбросе. Первый раз был ещё на четвёртом курсе в кабинете Дамблдора. Стыдно было и тогда, хотя директор, в отличие от Снейпа, не стал бросаться банками с тараканами. А может, нужно было? Тогда бы до него, Гарри, быстрее дошло, что нельзя рыться по чужим вещам без спроса? Тогда не повторился бы этот эпизод с Думосбросом в кабинете Снейпа? И они бы продолжили свои занятия оклюменцией, и Гарри бы не поддался на провокацию Волдеморта, и Сириус был бы жив?

Если бы, если бы, если бы…

Поздно. Урок усвоен был слишком поздно. А история не терпит сослагательного наклонения. Больно. Он виноват и осознаёт это. Только его вина в том, что он позволил Волдеморту обмануть себя, только его вина в том, что недостаточно старался на занятиях со Снейпом…

Он виноват…

Гарри встал с качелей и словно сомнамбула поплёлся по вечернему парку в сторону Тисовой. Всю последнюю неделю с ним случались такие вот приступы просветления, которые неминуемо скатывались к теме Сириуса, его гибели и его роли в этом.

Он виноват…

Ноги ослабли, и Гарри без сил опустился на поваленное толстое бревно на окраине полянки. Видимо, его не убирали специально. Оно так удачно вписывалось в эту полянку, особенно если прийти сюда с компанией друзей и устроить небольшой пикничок. Скорее всего, это было действительно так. Слишком уж отполированным оно смотрелось, слишком гладким был закаменевший ствол без какого-либо признака коры.

— … Джек, — послышалось со стороны аллеи. — Сколько раз тебе говорить, твоя ситуация — это тот результат того, к которому ты всё это время стремился.

— Эд, — прохрипел другой юношеский голос. — Ну как я мог к этому стремиться? Ты сам-то подумай, что говоришь? У меня не было другого выхода!

— Даже, если тебя съел дракон, всегда есть как минимум два выхода: штатный и аварийный, — невесело пошутил упомянутый Эд.

Другой собеседник тоже не совсем весело рассмеялся.

— Штатный — это ты имеешь в виду…

— Угу…

— А аварийный — это буэ-э?

— Он самый.

Некоторое время собеседники молчали, присев на кованную лавочку под фонарём. Гарри они не заметили, так как были к нему спиной, на улице уже смеркалось, ну, и кусты, и деревья надёжно скрывали парня с их глаз. А вот Гарри мог их видеть сквозь просветы в листве, так что красноречивые жесты второго указывающие сначала на задницу, а потом кривлянье с двумя пальцами во рту, невольно улыбнулся.

— Ну, дай мне твой анализ ситуации, ибо я совершенно не вижу ни штатного, ни аварийного выхода из этой кабалы, в которую угодил.

— Во-первых, я тебе ещё со школы твердил: учись — генералом станешь. А у тебя всё твоим регби поросло. Кроме мяча совершенно ничего не видел. И колледж-то закончил только благодаря тому, что лучшего бомбардира у них не было, вот и относились к тебе столь снисходительно, а ты умудрился получить свой диплом. Только одним дипломом сыт не будешь. На хороших должностях не на оценки смотрят, а на реальные знания. А у тебя их нет. С одной стороны ты сделал правильный выбор — быть там, где ты сведущ и хорош, только… Джек, я не понимаю, как можно было подписать контракт, не глядя — ты же всё-таки какой-никакой, но юрист! А сейчас терзаешь мои уши своим нытьём.

— Я к тебе, как к другу пришёл, — буркнул Джек, — а ты мне мораль читаешь.

— Джек, да как ты не поймёшь?! Пока ты не включишь свою голову, в которой всё же есть мозги, я на это очень надеюсь, ты из этой ситуации не выкарабкаешься. А на кого ты можешь надеяться, кроме как на себя?

— На тебя?!

— На меня ты всегда можешь рассчитывать, но в данной ситуации я только советчик. Реальной помощи я тут тебе не предоставлю. Нет у меня таких «полномочий». Ты с таким энтузиазмом схватился за этот контракт, а я ведь предупреждал, говорил — прочти, обдумай, не спеши. И вот результат.

— Прочитал, — буркнул страдалец. — Всё было в норме…

— В норме? В норме?! Чего же ты сейчас тут мне истерики закатываешь? Юрист недоделанный! Говорил тебе — учись! А ты весь курс по ловушкам и подводным камням в контрактах пропустил со своими тренировками!

— Так что же всё-таки мне делать? Там неустойка такая предусмотрена, что…

— Плевать, — сплюнул Эдвард. — У тебя два варианта действий: заплатить неустойку по разрыву контракта или продолжать его отрабатывать.

Перейти на страницу:

Похожие книги

После банкета
После банкета

Немолодая, роскошная, независимая и непосредственная Кадзу, хозяйка ресторана, куда ходят политики-консерваторы, влюбляется в стареющего бывшего дипломата Ногути, утонченного сторонника реформ, и становится его женой. Что может пойти не так? Если бывший дипломат возвращается в политику, вняв призывам не самой популярной партии, – примерно все. Неразборчивость в средствах против моральной чистоты, верность мужу против верности принципам – когда политическое оборачивается личным, семья превращается в поле битвы, жертвой рискует стать любовь, а угроза потери независимости может оказаться страшнее грядущего одиночества.Юкио Мисима (1925–1970) – звезда литературы XX века, самый читаемый в мире японский автор, обладатель блистательного таланта, прославившийся как своими работами широчайшего диапазона и разнообразия жанров (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и ошеломительной биографией (одержимость бодибилдингом, крайне правые политические взгляды, харакири после неудачной попытки монархического переворота). В «После банкета» (1960) Мисима хотел показать, как развивается, преображается, искажается и подрывается любовь под действием политики, и в японских политических и светских кругах публикация вызвала большой скандал. Бывший министр иностранных дел Хатиро Арита, узнавший в Ногути себя, подал на Мисиму в суд за нарушение права на частную жизнь, и этот процесс – первое в Японии дело о писательской свободе слова – Мисима проиграл, что, по мнению некоторых критиков, убило на корню злободневную японскую сатиру как жанр.Впервые на русском!

Юкио Мисима

Проза / Прочее / Зарубежная классика