Избравший ад: повесть из евангельских времен

– Пусть попытается! – усмехнулся молодой человек. – Впрочем, до этого не дойдет. Мы обязательно придумаем что-нибудь…

Они замерли, глядя друг на друга. Внезапно глаза Иуды вспыхнули.

– Послушай, Мирра, давай убежим? Куда-нибудь далеко, где нас никто не найдет.

– Убежим?

– Конечно. Это большой грех, я знаю. Но мы с тобой уже нарушили все, что можно. Какая теперь разница? Я многое умею, знаю языки, ремесла, я смогу прокормить нас обоих. Найду работу, поселимся в тихом месте и никогда не будем расставаться. Разве это не счастье? Соглашайся, прошу тебя!

– Иуда! – она снова приникла к его груди. – Как я тебя люблю! Конечно, я согласна. С тобой хоть на край света!

– Мирра, дорогая! Ты сделала меня самым счастливым человеком на свете! – он обхватил ее здоровой рукой, приподнял и нежно поцеловал в губы. – Обещаю, нас никто не найдет, никто никогда не разлучит, только смерть.

– Я верю тебе, любимый! – она откинулась, шутливым запретным жестом остановила его нетерпеливые губы. – Что нужно делать?

– Готовиться к побегу, разумеется, – улыбнулся Иуда, не отпуская ее.

– Как? Чем я могу помочь?

– Узнай планы отца. Вдруг он собирается в какие-нибудь дальние деловые поездки. Это было бы замечательно. Если нет – что-нибудь придумаем.

– А ты?

Иуда выпустил ее, погрустнел.

– В городе мне пока появляться слишком опасно. После того, что я устроил, римляне не скоро успокоятся. Так что не знаю, когда мы теперь увидимся – придется быть осторожным.

Девушка вздохнула. Он улыбнулся.

– Ничего! Надо немного потерпеть. Буду присылать тебе вести. Зато потом нам больше не придется расставаться. Никогда! Я пока все приготовлю.

– Но куда мы отправимся?

– Куда хочешь, – Иуда широко повел рукой. – Весь мир кладу к твоим ногам.

– Не знаю… Я нигде не была, кроме Иерусалима и Александрии, – растерялась Мирра, но тут же засмеялась, протянула ему руки. – Решай сам. С тобой мне везде будет хорошо.

– Обещаю тебе это! – Иуда нежно приник губами к ее тонким пальцам.

– Иуда! Ты так уверенно говоришь! С тобой все кажется таким простым!

– Верь мне! Все получится замечательно.

– Верю! Только тебе и верю, родной мой!

– А теперь давай забудем обо всем. Мы так давно не виделись.

Он снова привлек ее к себе. Девушка не сопротивлялась, нежно она обвила его шею, их губы слились в поцелуе.

9

Иуда одним долгим глотком допил чашу, вскочил.

– Симон! – в его голосе звенела радость. – Симон! Где ты, Певец вина? Мне пора.

Киренеянин вбежал в комнату, изумленно замер, глядя на излучающего счастье друга.

– Что с тобой такое, Махайра? Что ты опять затеял? Ночь на дворе.

– Самое время, Симон! Меня ждут!

– О Господи! Куда тебя снова несет? Мало ты попадал в истории?

– Успокойся, мой добрый Силен! Теперь все будет очень хорошо.

– От тебя ли я слышу это?

– От меня, хотя я сам удивляюсь…

Трактирщик лукаво сощурился.

– Что же с тобой происходит, друг мой? Уж не влюблен ли ты?

Иуда расхохотался.

– Симон! Поражаюсь твоей наблюдательности! – он подошел к Киренеянину, обнял за плечи. – Все, пора прощаться.

– То есть?

– Я совсем ухожу, исчезаю, понимаешь? Один Бог знает, увидимся ли еще.

Киренеянин ахнул и сник. Иуда положил ему руку на плечо.

– Мне тоже жаль. Мы столько лет дружим. Я тебе многим обязан.

– Бога ради, Махайра, никогда не говори об этом! Я просто люблю тебя, как сына.

– Симон!

Иуда ласково обнял толстяка. Потом вздохнул, медленно огляделся и подхватил увесистую дорожную суму.

– Прощай, Певец вина. Давай выпьем перед разлукой.

– С удовольствием.

Симон наполнил чаши.

– За тебя, Иуда. За твою удачу. Пусть Бог хранит тебя.

– Благодарю! За тебя, верный друг. Да будет с тобой благословение Господа!

Осушив чашу до дна, Киренеянин разбил ее об пол. Иуда последовал его примеру.

– Пора. Счастливо оставаться, Симон.

Он махнул рукой, вышел за дверь и скрылся в темноте.

Огромная оранжевая луна ярко освещала спящий город. Иуда почти бежал по знакомым улицам, с наслаждением вдыхая ароматы ночи. Вот, наконец, мраморная громада Иродова Дворца, вот дом менялы Исмаила…

Иуда замедлил шаг, осторожно приблизился к заветной ограде… Калитки не было. Ее разбитые, искореженные доски валялись на дорожке, ведущей к дому. Сердце Иуды замерло от недоброго предчувствия. Он бросился к крыльцу.

Выломанная дверь жалобно скрипела, поворачиваясь в петлях. Иуда вбежал в дом, споткнулся обо что-то. Внутри был хаос, словно пронесся ураган.

– Боже мой! Что это?.. Мирра! – не таясь больше, закричал молодой человек.

Мертвая тишина. Иуда осмотрелся – мебель разломана, сундуки выпотрошены…

– Мирра!

Он кинулся наверх в ее комнату. Там царил такой же хаос.

– Мирра!

Его пронзительный крик потонул в безмолвии. Он слетел вниз по внутренней лестнице, выбежал на улицу, и бешено заколотил в дверь дома напротив.

– Кто там? – послышался старческий голос.

– Откройте ради всего святого!

Дверь распахнулась. За ней стоял высокий пожилой мужчина со светильником в одной руке и ножом в другой. Он был явно не рад вторжению, но, увидев бледное искаженное лицо Иуды, смягчился. – Что тебе, юноша?

– Ради Бога, почтенный, объясни, что случилось в доме напротив! Где люди, которые жили в нем?