Избравший ад: повесть из евангельских времен

Иуда опустился на колени, взял женщину за руку, потрогал лоб. Она открыла глаза, несколько мгновений всматривалась в его лицо. Ее взгляд наполнился страхом, она непроизвольно потянулась к дочери.

– Кто ты?

– Не бойся, я не причиню зла. Что с тобой?

– Больно… вот здесь так больно… – женщина прикоснулась к груди.

– Я понял. Не говори много. Побереги силы.

– Ты поможешь маме?

Увидев, что незнакомец не делает ничего плохого, девочка робко подошла и смотрела на него огромными карими глазами, полными страха и мольбы.

Иуда взглянул на нее, на беспомощно распростертую женщину, поднял глаза к небу: «Боже Правый! Дозволь хоть раз понять Тебя!». Он повернулся к девочке, ласково поманил.

– Я постараюсь.

Она подошла совсем близко. Иуда взял ее за руки.

– Как тебя зовут, малышка?

– Рахиль.

– Откуда вы?

– Из Вифлеема[39]. Мы шли в Иерусалим к дяде. Маме стало больно, она упала, а вокруг никого, темно…

Из ее глаз снова потекли слезы.

– Не плачь, Рахиль. Я помогу вам.

– Ты врач?

– Нет…

Женщина застонала, оба бросились к ней.

– Прохожий, – с трудом заговорила она, не обращая внимания на запрещающий жест Иуды, – я вижу, ты добрый человек, хочешь помочь. Я – Дина, вдова Варуха, вифлиемского кузнеца. Мне уже не поможешь… Прошу тебя, не оставь Рахиль. Отведи ее в город к моему брату… Муж умер, у нее больше никого нет…

– Молчи! Не тебе определять час своей смерти. Все в руках Господа. Я сделаю для вас, что смогу… А дальше – на все воля Всевышнего. Кто твой брат? Где он живет?

– Его имя Исаак. Он гончар, у него лавка в Новом городе недалеко от Шхемских ворот.

– Ясно, найду. – Он взглянул на небо. – Ворота уже открыты. Можем идти.

– Идти? Я и встать-то не могу…

– А кто тебя просит? – Иуда обернулся к девочке. – Ну что, Рахиль, идем к дяде Исааку?

– Идем… А мама?

– Не волнуйся. Маму возьмем с собой. Ты больше не боишься меня?

– Нет. У тебя глаза… добрые…

Иуда привлек девочку к себе, нежно обнял. Она доверчиво приникла к нему.

– Спасибо, Рахиль. Успокойся. Все будет хорошо.

Иуда отпустил ее, ласково потрепал по голове, потом подошел к Дине и осторожно поднял ее на руки.

– Ты что? – испуганно спросила она.

– Вам же надо в Иерусалим. Держись крепче. – Он обернулся к девочке. – Идем, Рахиль. Не отставай. Путь не близкий.

Они поднялись на холм и увидели стены Иерусалима. Иуда остановился перевести дух. Дина дремала у него на плече, Рахиль терпеливо шла следом.

– Устала?

– Нет… почти. Пить хочется… А как мама?

– Она спит. Я тоже пить хочу. Здесь рядом родник. Потерпи немного.

Девочка доверчиво кивнула, схватилась за край его хитона. Иуда попытался улыбнуться ей. Скоро показалась купа деревьев. Иуда свернул туда. Чистый ключ весело журчал среди травы. Он опустил Дину на землю, показал Рахили, где спуститься к воде.

– Пей. Только осторожно – вода холодная.

Девочка радостно бросилась к источнику. Иуда оторвал кусок от своей туники, смочил его в ручье, осторожно обтер лицо женщины. Дина открыла глаза.

– Ты… Где мы?

– Недалеко от городских стен. Решили немного передохнуть.

– Как хорошо!.. Прохладно…

– Мама! – дочка подскочила к ней, прижалась. – Мама, как ты?

– Ничего, родная. Мне легче. Устала?

– Нет, ничего…

Иуда сорвал с дерева широкий лист, свернул как чашу, наполнил водой и поднес Дине.

– Спасибо!

Он утолил жажду, умылся, пригладил растрепанные волосы.

– Ну что, Рахиль, передохнула? Готова идти дальше?

– Да, конечно. Пойдем скорее. Ведь маме там помогут?

– Обязательно.

Иуда снова намочил тряпку в роднике и подал Дине.

– Приложи ко лбу. Будет легче. Потерпи, немного осталось.

Она не ответила, только благодарно взглянула на него и протянула руку дочери.

Стражники в воротах лишь рассеянно скользнули по ним взглядами и беспрепятственно пропустили. Иерусалим, как всегда, был полон шума и суеты. Дина беспомощно оглядывалась, Рахиль в испуге вцепилась в подол его хитона. Иуда обернулся к ней.

– Правильно. Держись крепче, а то потеряешься.

Дверь харчевни была закрыта на задвижку. Он постучался.

– Убирайтесь! Напьетесь сегодня в другом месте! – раздался злой голос Киренеянина.

Иуда вздохнул. Постучался снова.

– Симон, открой!

За дверью охнули, послышались торопливые шаги, дверь распахнулась. Увидев его, трактирщик на мгновение замер, потом расплылся в счастливой улыбке.

– Иуда!

– Так-то ты встречаешь друзей, Симон.

– Ты… Боже Правый! Неужели, это ты? Но…

– У человека свои планы, у Всевышнего свои. Здравствуй, – он знаком остановил вопрос Киренеянина. – Не стой! Видишь, я не один. Нужна помощь, она больна.

– Да, да, конечно.

Симон засуетился. Иуда опустил женщину на скамью, девочка пристроилась рядом.

– Куда ты привел нас? – спросила Дина.

– В дом моего старого друга. Здесь вы останетесь, пока я не разыщу твоего брата.

– Но…

– Что такое?

– У нас нет денег… Прости! – поспешно добавила она, увидев глаза Иуды. – Я не то говорю! Совсем не хотела тебя обидеть!

Из глубины дома возник Симон.

– Я приготовил постель. Неси ее сюда.