Избравший ад: повесть из евангельских времен

– Ты что, Иуда?

– Ничего… Бессмысленный разговор, Симон. Все мы в руке Господа. Я уже испытал Его гнев, теперь осталось только повиноваться Его воле. А умереть – это слишком просто для того, кто не боится смерти. Потому Он и не позволил мне. Значит, время еще не пришло.

– И что ты собираешься делать?

Иуда обессилено опустился на скамью, запрокинул голову.

– Не знаю. Ждать. Господь сам укажет мне путь.

– Всевышний свидетель, я не понимаю тебя, Иуда! Но спорить не буду – знаю, это бесполезно… Раз так, может, все-таки поужинаешь? Ты ведь ничего не ел два дня…

– Нет, спасибо. Я очень устал, Симон. Пойду лягу.

Светильник снова чадил. Иуда загасил его, плотнее задернул занавеску, снял с шеи нож и медленно опустился на колени.

– Господи! Ты не позволил мне умереть! Ты не хочешь моей смерти? Но почему, Боже Правый? Зачем? Как мне искупить пролитую кровь и причиненные страдания? Что могу я сделать?! Скажи мне, и я сделаю все, что в силах человеческих, даже то, что выше их! Что Ты хочешь от меня? Ведь Ты знаешь, Боже, тяжко и больно будет мне жить на свете, не иссякнет страдание, не забудется потеря! Я виноват, Господи! Казни меня! Но если Ты желаешь, чтобы я жил в боли и раскаянии, укажи, ради чего! Боже Праведный, зачем я пришел в это мир? Для чего с вершин счастья был сброшен в бездну? Я выполню волю Твою, какой бы она ни была, только яви мне ее скорее! Ибо тяжка десница Твоя!.. И во гневе будь милосерден, Господи!

Ответом ему была тишина. Даже привычные ночные звуки не нарушали безмолвия.

– Я понял, Боже мой! Надо ждать! Да свершится воля Твоя!

Иуда упал на постель и тут же заснул тяжелым тревожным сном.

* * *

Над городом занималась заря. Киренеянин, кряхтя, вышел в общую комнату и начал разводить огонь в очаге.

– Доброе утро, Симон!

Трактирщик обернулся.

– Доброе, Махайра! Ты плохо спал, друг мой?

– Не зови меня так больше, Симон! Никогда! Да… Спал я не важно… Это ничего. Я готов к долгому пути.

– Не буду, если велишь… Но о каком пути ты толкуешь?

– Говорил же вчера: мне предстоит дорога.

– Тогда поешь сначала. А то на пустой желудок далеко не уйдешь.

– Почему бы и нет… Силы мне понадобятся. Давай свои яства.

Солнце поднялось уже высоко, когда Иуда встал из-за стола.

– Благодарю, Симон. Твоя стряпня хороша, как всегда…

– Не за что. – Киренеянин протянул ему котомку, полную снеди. – Держи, и не отказывайся, если не хочешь обидеть меня.

– Не стану. Спасибо! Мне пора.

– Куда?

– Не знаю.

– Как же ты пойдешь?

– Разве мало дорог разбегаются от ворот Иерусалима? Мне подходит любая. Остается только выбрать.

– Ты выбрал?

– Нет еще. Успею. Ну, прощай.

– Когда мы теперь увидимся?

– А ты этого хочешь?

– Ты спрашиваешь?

– Извини. Не сердись! Тогда я приду как-нибудь.

– Приходи. Знаешь же – я всегда тебя жду.

– Знаю. Только не понимаю, чем я это заслужил… Что ж, храни тебя Господь, Симон.

– И тебя.

– Что же ты такое говоришь! – грустно покачал головой Иуда. – Ладно. Прощай, друг.

Он пожал трактирщику руку и стремительно вышел за дверь. Симон долго смотрел ему вслед, потом вздохнул и взялся за бадью с тестом.

* * *

Иуда неторопливо шел по городу, не обращая внимания на проливной дождь. Миновав храмовую площадь, он остановился на миг, решая, через какие ворота выйти. Потом махнул рукой и свернул, не глядя на тихую улицу. Она привела его к Воротам Ирода. Здесь была обычная сутолока. Иуда миновал стражу и вышел за стены. Перед ним лежала дорога на Галилею. Он остановился, рассматривая зовущую даль.

– Галилея… Что ж, можно и туда. Господи, как легко выбрать, когда все равно! Видишь, Боже Правый, я начинаю свой путь и жду слова Твоего. Да будет воля Твоя!

Иуда удобнее перехватил котомку, вздохнул и неторопливо зашагал по белой ленте, убегающей за горизонт.

Глава 3

Не томит, не мучит выбор,

Что пленительней чудес?!

И идут пастух и рыбарь

За искателем небес.

Н. Гумилев «Христос»

1

Знойным утром первого дня месяца элула[40] наместник Иудеи Понтий Пилат сидел в кресле на террасе Дворца Ирода, перебирая листы папируса. Римлянин хмурился, злясь на сумасшедший город, опостылевшую духоту, наполненную тяжелыми резкими запахами пота, кислой кожи, дыма и нечистот, на самого себя за то, что уже несколько минут вчитывается в документы, но не может разобраться.

– Афраний, – наконец раздраженно позвал он, – это восточное многословие запутает хуже лабиринта Миноса. Объясни коротко и четко, в чем суть дела.

Начальник тайной службы взял листы из рук Пилата, быстро просмотрел.

– Автор донесения сообщает: в городе появился очень опасный человек – зелот, искусный убийца, не раз нападавший на римских солдат и причинявший иной ущерб нашей власти. Этого преступника часто видели в компании другого опасного бунтовщика – злодея Бар-Аббы. Здесь перечень его преступлений, донесение агента, отчет об аресте.

– Речь о том человеке, которого арестовали вчера?

– Да, игемон[41]. Арест совершился как раз благодаря этому донесению. Осведомитель узнал бунтовщика и поспешил сообщить нам.