Избушка на краю омута

— Здравствуй, баба Алевтина! — Лада утонула в ее объятиях, с наслаждением вдыхая аромат травы и сдобного теста, исходящий от нее. Удивительно, как узнала спустя столько лет? Да и пожила у нее Лада недолго, недели две, пока тетю искали.

— Ой, родная моя, дай, гляну на тебя! — Алевтина отодвинулась и с мгновение рассматривала ее, потом обратила внимание на стоявшего поблизости Федора. — А это супруг твой?

— Нет, баба, это… э-э… с работы. Директор школы, где я преподаю, Федор Гаврилович.

Федор почтительно кивнул.

— Ну, значит, суженый, — вдруг выдала Алевтина, смутив их обоих. — А как же, раз уж я так увидела. Я порой вижу больше, чем мне хочется. — И она хитро подмигнула Ладе. — Что ж я вас на дороге держу? Вот опешила! Идемте в хату скорей, там и расскажете свою беду.

— Баба, откуда ты знаешь про беду? — удивилась Лада.

— Так на лице у вас все написано, — ответила та, отворяя входную дверь.

Алевтина загремела посудой, засуетилась, но Лада заявила, что надолго они не задержатся, на минутку только зашли. И скороговоркой выпалила историю о пропавших детях, упомянув и письмо из Камышовки. Выслушав, Алевтина нахмурилась, взгляд стал тяжёлым, губы сжались.

— Заманил-таки старый упырь! Мало ему целой деревни!

— О чем ты, баба Алевтина? — холодея, спросила Лада.

— Опустела Камышовка, — вымолвила она, побледнев. — Сколько народу сгублено, а ничего поделать нельзя! В большой беде дети. Дай Бог вам успеть! Торопиться надо!

— Какая опасность, баба? При чем здесь старик?

— Ох, поганый упырь давно уж зло свое творит, а только не могу я с ним сладить! Могучее зло за ним стоит. Мне не по зубам. Ты его остановишь, ты сумеешь. В тебе сила светлая, я тогда еще заметила, как нашла тебя на дороге. Твоя сила тебя от гибели уберегла в ту ночь. Если б не это, не вышла б ты из Камышовки.

— Потом я вспомнила ту ночь, баба… Я помню, как пришла к избушке старика и видела, что у него вилы из живота торчали, и потом он в омут упал. Думала, он умер.

— Э, если бы! — В голосе Алевтины сквозила досада. — Старого упыря так просто в пекло не отправить! Бессмертный он почти. Нечистая сила в нем, помереть не дает. Жив, поганец, жив, сама недавно видала. На почту ходил за пенсией. Выходит, еще и письма шлет. Хитер! Приманку выдумал, значит.

— Зачем ему дети? — Лада задала страшный вопрос, хотя была почти уверена, что знает ответ. Вспомнились безумные слова больной матери: «Жрет и жрет, кровь пьет, мясо жует, кости грызет». Алевтина и отвечать не стала, лишь приложила ладонь к груди и вдохнула шумно, будто ей дышать нечем стало.

— Неужели никто не может его остановить до сих пор? — вмешался Федор, встревоженный казавшимся ему странным разговором. — Если известно, что старик может быть причастен к пропаже людей, почему полиция бездействует?

— А где ж взять доказательства-то? — Баба Алевтина сокрушенно потрясла руками. — Да и были бы, его так просто не возьмешь. Темное войско его защищает.

Федор издал скептическое «Хм». Похоже, относилось это к «темному войску», но он промолчал из уважения к преклонному возрасту Алевтины.

— Однако надо вам поспешить. — Пожилая женщина вдруг направилась в другую комнату и загремела там чем-то. Вернулась через минуту, держа в вытянутых руках висящее до пола мятое платье.

— Вот, это поможет! Глянь, какое!

Лада прикоснулась к плотной ткани цвета топленого молока. Платье на ощупь было похоже на лен, гладкий и прохладный. По краю ворота, на поясе и вокруг обшлагов рукавов шла алая вышивка из славянских символов — знаки, похожие на свастику, восьмиконечные звезды, крестики, птички.

— Это обережное платье моей матери, — пояснила Алевтина, встряхивая наряд. — Полвека в сундуке пролежало. Тебя дожидалось.

— Почему меня? — удивилась Лада.

— А она перед смертью слова мне сказала. Я их тогда и не поняла, а теперь только додумалась. Она ясновидящей была. Светлая, как ты. Мне тоже дар ее достался, но силы такой нет. Вот она мне и говорит: «Завещаю тебе платье обережное, но не для тебя. Тебе от него пользы никакой. Сама не носи. До нужного часа береги. Кто Ладой назовется, ей отдашь. Таков самой богини Лады наказ». Однажды в лесу она мне явилась, богиня Лада. Платье это дала со словами: «Душу божью в мир посылаю. По этому наряду ее и узнаю. Будут люди звать ее, как меня. В ней проснется сила моя». Мать моя удивилась тогда, но платье взяла. Всю жизнь ждала, когда ж встретится ей девушка по имени Лада, но не дождалась. Мне завещала. Для тебя, значит.

Лада потрясенно уставилась на Алевтину, вымолвила после паузы: