Изгиб дорожки – путь домой

Осенью 1981 года молодому и сногсшибательному артисту Принсу предложили дважды выступить в Мемориальном колизее Лос-Анджелеса на разогреве у The Rolling Stones. Первой его реакцией было наотрез отказаться. The Rolling Stones надо было продвигать свой новый альбом («Tattoo You»), и тур в его поддержку принес в итоге 50 миллионов долларов от продажи билетов – в том году это были самые крупные сборы на всю Америку. Тем не менее присутствовало какое-то смутное ощущение, что резвый молодой Принс (новейшая реинкарнация ритм-энд-блюзовых артистов, которых The Rolling Stones почитали и кому в некотором смысле были обязаны своим существованием) был нужен им в качестве дефибриллятора – чтобы разгорячить кровь этих ветеранов сцены, которым тогда уже было под сорок. Как пишет Джейсон Дрейпер в книге «Принс: жизнь и времена» («Prince: Life and Times», 2017): «Среднестатистический фанат Rolling Stones все еще жил в парадигме рок-н-ролла 1970‐х, где все было четко определено. Мужчины играли на гитарах и спали с женщинами, а те покорно делали все, что им велят». В противоположность этому, на заре карьеры Принса в его сценическом образе и дальнейшем возможном пути очень мало что было «четко определено». Но надо было продвигать собственный новый альбом (с очень точным и сверхъестественно ироничным названием «Controversy» – «Противоречие»), и Принс был в значительном долгу – и материальном, и моральном – перед своим лейблом Warner Brothers: продажи его предыдущих трех альбомов не оправдали ожиданий, и теперь казалось, что вся его дальнейшая карьера зависит от «Controversy». В конце концов, сдавшись под натиском команды менеджеров, Принс согласился выступать.

Все прошло плохо. В первый вечер, 9 октября, Prince и The Revolution едва успели исполнить четыре песни, прежде чем их освистали и прогнали со сцены. (Есть много версий произошедшего, некоторые сильно различаются, но, кажется, бóльшую часть издевок и гомофобных выкриков спровоцировал один конкретный трек: «Jack U Off» – «Отдрочу тебе».[106]) Остальные члены его молодой группы были готовы выступать дальше, но Принс сбежал домой в Миннеаполис в полном унынии. Если он и злился, то больше всего, наверное, на себя: в глубине души он, должно быть, подозревал, что что-то подобное могло произойти. Прошло всего два года с Ночи уничтожения диско, когда шок-жокей и «борец с диско» взорвал полный ящик пластинок с соулом и танцевальной музыкой на глазах у пятидесяти тысяч бейсбольных болельщиков на чикагском стадионе «Комиски». В начале 1980‐х поп-музыка в Америке все еще была более или менее сегрегированной.

Второй концерт был намечен на два дня позже, и менеджер Принса, его гитарист и, наконец, даже сам Мик Джаггер звонили по телефону, чтобы выманить низкорослую примадонну обратно. Сработало. Но новость о срыве недавнего выступления уже разлетелась, и публика пришла подготовленной. Принс продефилировал на сцену в своем фирменном образе: ботинки на каблуках, высокие гетры и лаконичные, обтягивающие бархатные трусы. (Эпиляцию зоны бикини он явно не делал.) Если не считать шарфа на шее, больше его гибкое, черное, обнаженное тело ничто не скрывало. (Для сравнения, на этом отрезке тура Мик Джаггер в основном носил мешковатые футболки с символикой местных американских футбольных команд.) Двурасовая полисексуальная The Revolution в этой местности также смотрелась весьма эксцентрично. Группа воплощала собой все то, что определенная часть рок-аудитории Лос-Анджелеса как раз презирала: диско-биты, кроссдрессинг. Присущее нью-вейву позерство, сухое и костлявое синтезаторное музло. У толпы случилась коллективная истерика. «Фрукты, овощи, бутылки „Джека“, даже пакет с гниющей курицей – все полетело по воздуху в сторону группы», – пишет Дрейпер.

В 1981 году Принс был неудобным напоминанием о том, что крылось за растиражированным, пропитанным ностальгией образом The Rolling Stones с подведенными глазами: двусмысленно манящее/волнующее темнокожее тело. Очередной черный новатор выступает, чтобы «поддержать» очередную кучку шалопутных белых менестрелей. Многие из лагеря Принса восприняли выступление на разогреве у The Rolling Stones как поворотный момент. Впредь Принс, и без того уже слывший контрол-фриком, позаботится о том, чтобы никогда больше не попасть в подобное положение – ни на сцене, ни в СМИ, ни в студии звукозаписи, ни в каком-либо зале заседаний. Он никогда больше не позволит себя «нагнуть» подобным образом.

2