Изгнанники, или Топ и Харри

Охотники на бизонов вскочили верхом на коней и поскакали один за другим вслед за Маттотаупой в прерию на юго-восток. В Харке взыграл охотничий азарт, и он начал забывать про все остальное. Ветерок овевал его обнаженное тело, Чалый шел в галоп легко и со свежими силами, копыта в равномерном ритме били по песчаной почве.

Когда всадники оставили позади уже изрядную часть пути, Харка еще издали услышал глухой рев бизонов. Его мустанг занервничал. Чалый был хорошо натаскан на бизонью охоту, но ему давно не приходилось в ней участвовать. А теперь в его лошадином мозгу ожили все воспоминания. Конь нетерпеливо попытался ускорить темп, но Маттотаупа во главе колонны держал умеренную скорость, и Харке, четвертому в строю, пришлось окорачивать Чалого.

Всадники щурились, потому что солнце светило им в лицо. Маттотаупа уже взял ружье в руку и въехал со своими спутниками на плоский пригорок.

Не дожидаясь особой команды, одиннадцать лошадей выстроились в шеренгу. К северу перед ними паслось стадо бизонов, мирно и спокойно. Среди них были великолепные, сильные быки, но мясо у них было жесткое, и Харка представил, как белые мужчины будут его долго варить, жарить, жевать и ругаться, если им привезти мясо вожака. Зато рога представляли собой желанный и славный охотничий трофей.

Часть бизонов паслась, часть лежала и жевала жвачку. Серо-коричневые шкуры были запыленные, местами облепленные глиняной коркой. Небольшие рога, которые могли быть такими опасными, выглядывали из могучей гривы, под которой почти исчезали глаза бизонов.

Животные приветствовали друг друга глухим, мощным мычанием по случаю утра. Судя по тому, как они тут лежали и паслись, охота сулила легкую добычу. Но Харка и его мустанг уже знали, что будет дальше.

Самые ближние бизоны находились от охотников на расстоянии в двести-триста метров. Вожаки держались севернее, во главе стада, тогда как охотники подобрались с юга.

Все одиннадцать поскакали с пригорка в галоп к бизонам и ворвались в гущу стада. Они прицелились, все из огнестрельного оружия, один только Харка натянул тетиву своего старого лука. Две следующие стрелы он уже зажал в зубах, чтобы потом, когда охота наберет обороты, выпускать одну стрелу за другой. Трапперы, у которых были не магазинные, а старинные ружья, взяли пули в рот.

Прогремели первые выстрелы, и понеслась первая стрела Харки. Потребовалось напряжение всех его сил, чтобы натянуть тетиву и послать стрелу, способную пробить шкуру бизона. Рана на предплечье Харки уже затянулась, но отец перевязывал ему руку, чтобы края раны не разошлись.

Пока что все пространство охоты было на виду. Стрела Харки вонзилась молодому бизону под лопатку, прямо в сердце. На остальных охотников он теперь уже не мог оглянуться. Маттотаупа, Джим и пауни подняли дикий охотничий крик, и Харка присоединился к нему.

Все бизоны, что лежали на протяженной травянистой равнине, поднялись, испуганные шумом и выстрелами. Остальные перестали пастись, повернули свои могучие головы к нападающим и сверкали глазами, которые казались маленькими. Сильные буйволы рыли землю рогом, вздымая пыль, и с северной стороны уже слышался рев вожаков; первый из них галопом подскочил к той части стада, которая оказалась под угрозой. Птицы, в поисках корма сопровождающие всякое дикое стадо бизонов, взлетали стаями.

Одиннадцать охотников дали своим коням полную волю. И они окрыленно поскакали в галоп, вклиниваясь в стадо, обращенное в бегство. Ни один из всадников больше не держал в руках уздечку. Все управление конем сводилось к нажиму ногами, а это всадники без седел умели превосходно. Маттотаупа, Джим и Харка скакали на великолепных мустангах. Чалому под Харкой приходилось нести самого легкого седока, и этот мустанг несся, опережая всех, со страстью честолюбивого жеребца. Харка громко ликовал и в полный голос выкрикивал охотничий вопль дакота.

Прогремели другие выстрелы, поднялась пыль. Вожаки подгоняли стадо и уводили его к северу. Бизоны неслись галопом быстрее мустангов. Харка очутился в гуще несметного стада. Серо-коричневые спины животных колыхались справа и слева от него, а также впереди. Оглянуться назад у него не было даже доли секунды.

Чалый мчался вперед что есть силы, потому что быки теснили его с обеих сторон.

Харка не терял хладнокровия. Он сам удивлялся своему спокойствию. Он выстрелил расчетливо и знал, что на полном скаку сразил еще одного бизона, и это был уже третий. Никто не сможет после обвести его вокруг пальца: стрелы были его личной приметой. Чалый обладал выдающейся быстротой и выносливостью, и в гуще враждебных и разозленных быков он умел так приспособиться к бизону, чтобы всадник мог выстрелить.

Харка скакал, стрелял и вопил. Вокруг него были только пыль и тела бизонов. Он знал лишь одно: мчаться вперед, целиться и пускать стрелу. Все остальное он потерял из виду и больше не знал ни времени, ни места. Ни один охотник уже не мог ни видеть другого, ни слышать в могучих перекатах грохота и топота копыт бегущего стада.