Изгнанники, или Топ и Харри

– Ну, тогда… тогда ваша симпатия к ним вполне понятна! Лицом к лицу в каждом человеке можно открыть… что-то… что-то человеческое. Я очень хорошо помню это великолепное и в то же время ужасное представление в Миннеаполисе. Вождь дакота, который потом совершил убийство, был необычным явлением, внушающим симпатию… – Мистер Финли, который отнюдь не был явлением, внушающим симпатию, недовольно покосился на жену, но та не обратила на его взгляд внимания. – В этой труппе выступал также индейский мальчик, показавший себя искуснейшим наездником…

– Да! – воскликнул Дуглас. – Он изображал сына лорда!

– Что-то с ними стало? – задумчиво произнес седоволосый художник, лицо которого приняло еще более серьезное и печальное выражение, и сделал движение рукой, словно желая стереть произнесенные им слова, слишком явно обнаружившие его чувства.

Дуглас удивленно уставился на него:

– Я даже помню, как звали этих двух индейцев, – Топ и Харри.

– Что?! – вдруг изумленно воскликнул все это время молчавший коренастый господин. – Топ и Харри?..

– Да, – довольно ответил Дуглас, почувствовав себя главным объектом внимания.

– Вы тоже знаете этих индейцев? – спросил художник.

– Да… Позвольте представиться: Браун. Джо Браун.

– Не могу не спросить: тот самый, знаменитый Джо Браун? Инженер, с самого начала работавший на строительстве этого отрезка железной дороги?

– Что инженер, это точно.

Дуглас смотрел на него во все глаза.

– Тот, что был в том самом экспедиционном отряде? Который тогда отравили?

Джо Браун загадочно улыбнулся:

– Верно. Кстати, как раз недалеко отсюда – поезд идет по тому самому перегону.

– И вы знаете Топа и Харри? – спросил художник. – Когда же вы видели их в последний раз, если это не секрет?

– Топа полтора года назад, а Харри – только что. Это был тот самый всадник, которого несколько минут назад видел Дуглас.

Поезд мчался дальше.

Когда вдали показалась промежуточная станция, был уже вечер. Дуглас стоял у окна. Поскольку железнодорожные пути описывали здесь дугу, мальчик еще издалека увидел огромные палатки, деревянные строения, штабеля тюков и бочек. В лагере, оставшемся здесь после окончания строительства и превращенного в перевалочную базу, царила деловитая суета.

Паровоз остановился на станции. Захлопали открывающиеся двери и окна. Но из поезда вышли всего три человека: Моррис, Браун и его молодой спутник, которого он называл Генри.

Поезд через несколько минут снова тронулся и, быстро уменьшаясь в размерах, превратился сначала в маленькую змейку, затем в гусеницу, ползущую по прерии, и наконец растворился в вечерних сумерках.

У Морриса, Брауна и Генри почти не было багажа. Ветер, дувший им в лицо, раздувал в лагере палатки и гнал вдоль рельсов пыль. Доносившиеся из лагеря голоса и топот копыт не нарушали, а лишь подчеркивали великую тишину этих пустынных мест.

На западе темнели очертания Скалистых гор. В небе загорались первые звезды.

– Меня должны были встречать, – сказал Моррис и, посмотрев по сторонам, первым заметил того, о ком говорил.

Это был индеец в аккуратной чистой одежде. На шее у него поблескивало драгоценное ожерелье. Глаза Морриса радостно загорелись.

– Длинное Копье! Вот мы и встретились! – воскликнул он.

– Мой бледнолицый брат Далеко Летающая Птица, Священный Жезл просил меня ждать его сегодня вечером с двумя лошадьми и двумя мулами. Я выполнил его просьбу.

– Ты ждал меня, мой верный друг! Ты уже нашел для нас пристанище?

– Да.

– Могу ли я взять с собой своих знакомых, мистера Брауна…

– Просто Джо, – прервал его Браун.

– …Джо и… кажется, Генри? Могу я взять их с собой?

– Думаю, это возможно.

Все четверо пошли в лагерь. Индеец привел их к бараку, который казался на вид более комфортабельным, чем другие, но внутри которого, как выяснилось, гулял ветер, проникавший в помещения сквозь многочисленные щели. Моррис поежился.

– Я, вообще-то, не пью, – сказал он. – Но после долгого путешествия, после воинственных речей мистера Финли и этого жуткого сквозняка, которым прерия приветствует новых обитателей барака, одного из сомнительных достижений упомянутой цивилизации, бутылка виски пришлась бы сейчас весьма кстати – как согревающее и профилактическое лекарственное средство.

Джо улыбнулся:

– Мы – за. Генри, ты согласен?

– Как всегда.

Джо и Моррис первыми отправились в салун. Длинное Копье и Генри занялись багажом. Хозяин выделил им еще одну отдельную комнату, заломив за нее грабительскую цену. Длинное Копье взял себе ключи от обеих комнат и, сказав, что останется в бараке и присмотрит за вещами, уговорил Генри присоединиться к товарищам.

Тот нашел их в салуне и сообщил им о решении Длинного Копья остаться в бараке.

– Я знал, что он не пойдет с нами, – сказал художник. – Длинное Копье не берет в рот ни капли спиртного и обходит стороной трактиры и салуны. Это его принцип. Слишком многих его собратьев погубила огненная вода.

– Он из племени сиу? – поинтересовался Джо.

– Нет, он шайенн. Я лично добился его освобождения из резервации, и с тех пор он – мой неизменный спутник.