Изгой. Истерзанные крылья

Он резко развернулся и зашагал прочь, оставив меня в смятении. Почему всегда, когда кто-то проливал свет на происходящее, у меня появлялось больше вопросов, чем ответов на них? Шезгарт был не только мрачным и жестоким. Он скрывал в себе множество тайн, оберегаемых так тщательно, что даже прикоснуться к ним было невозможно.

– Я поговорю с Киараном, чтобы он взял тебя с собой, – обернувшись на полпути, добавил Фарам. – Ты нужна ему гораздо больше, чем он думает.

Он отправился дальше, и я улыбнулась, чувствуя, как внутри разливается облегчение. Оставалось лишь приготовить всё необходимое перед тем, как отправляться в путь.

После ужина, состоящего из мяса, хлеба и напитка, по вкусу и виду напоминающего тёмное пиво с Земли, наварх попросил меня выйти, чтобы переговорить со своим сыном. О чём пойдёт беседа, я могла только догадываться, но надеялась, что в результате Фараму удастся убедить Киарана забрать меня с собой.

Время, пока они говорили, текло неспешно, словно стало вязким и тягучим. Я успела перебрать в голове тысячу мыслей, главными из которых стали вопросы о бабушке, её связи с Фарамом и о том, что мне делать, если Киаран всё же отправится один.

Куда нам идти, я тоже не знала, но сейчас не стоило думать об этом, решая первоочередные задачи, коих накопилось с избытком. Например, с тем, чтобы переодеться в удобные вещи взамен роскошного, но не предназначенного для таких путешествий, платья.

– В следующий раз будет достаточно того, что ты сама придёшь не переговоры. Вести их с тобой мне будет приятнее, чем с моим отцом, – тихо проговорил Киаран, выходя из дома в первый раз за то время, что мы находились у айранитов. Он был раздет по пояс, и только небрежно наброшенная на плечи рубаха прикрывала его обнажённый торс от чужих глаз.

– В следующий раз будет достаточно того, что ты возьмёшь меня с собой сразу, – ответила я и, поймав слабую улыбку, мелькнувшую на губах Киарана, кивнула. Фараму удалось уговорить сына забрать меня с собой.

Сам наварх вышел следом через несколько минут. Коротко махнул кому-то и обратился ко мне:

– Я велел седлать для вас с Киараном лошадей, так будет удобнее пробираться через лес Малум. – Он задумчиво посмотрел вслед сыну, который о чём-то переговаривался с одним из айранитов. А я же заметила взгляд одной из крылатых женщин, устремлённых на Киарана, и моё сердце кольнула иглой ледяная ревность.

– Я не совсем понимаю, куда нам нужно направляться, – всё же переведя взгляд на Фарама, призналась я.

– Зато знает Киаран.

– Значит, мне об этом знать необязательно?

Я повысила тон, и наварх посмотрел на меня с изумлением, что было тесно сплетено с чем-то похожим на восторг.

– Отчего же? Я просто справедливо решил, что ты вряд ли сможешь упомнить названия всех местностей, которые вам предстоит пересечь прежде, чем вы доберётесь до жерла вулкана Царус. А о том, чтобы знать о них хоть что-то, не может быть и речи. Ты чужое существо в Шезгарте, Эстель, и тебе лучше полагаться на Киарана.

Признаться, слова Фарама порядком меня удивили, но выказывать истинные чувства я не торопилась. Пусть считает меня бесполезной – мне всё равно. Главное – я смогу быть рядом со своим айранитом.

– Хорошо, Фарам, я буду следовать всему, что скажет Киаран, но если вы поведаете мне о том, куда мы направляемся, я думаю, это не будет лишним.

– Не будет. И всё же главное, что ты должна понять, Эстель – сразу, как только вы покинете владения айранитов, вы окажетесь беззащитными перед тем, что может ждать вас в Шезгарте. А он опасен для всех, даже для самых сильных.

– За кого вы беспокоитесь, Фарам? За сына или… за меня?

Я задала этот вопрос настолько неожиданно, даже для самой себя, что наварх не смог скрыть истинные эмоции, которые владели им. Его брови взлетели вверх, после чего он нахмурился и снова сделал взмах рукой, давая кому-то знак.

– Ты слишком проницательна, Эстель, и слишком любопытна. Но мы зря теряем время. Вам пора отправляться в путь.

Ко мне подвели лошадь гнедой масти в богато расшитой попоне, и Фарам протянул мне руку, чтобы помочь взобраться в седло. На его лице застыло напряжённое выражение, словно он пытался бороться с собой, но проигрывал.

– Будь осторожна, Эстель. Мой сын обещал, что позаботится о тебе. – Он придержал лошадь за поводья, и прежде, чем ударить её по крупу, добавил: – В седельной сумке всё необходимое, что может понадобиться вам в пути. Но всё же будь осторожна.

А после он отпустил поводья, которые мне пришлось перехватить, чтобы лошадь не понесла, и мы с Киараном направились к едва приметной тропе между двумя скалами, ведущими туда, где нас могла ждать погибель.

Первые минуты нашего пути прошли в полном молчании. Вскоре скалистая тропа, выведшая нас в мрачный лес, стала широкой, словно тракт, и Киаран поехал рядом со мной. Я бросила на него быстрый взгляд – спокоен, на усталом лице печать решительности. На лбу пролегла глубокая складка, а черты словно заострились, придавая айраниту хищный вид. Впрочем, возможно виной тому была игра света и тени, что прятались под ветвями вековых деревьев.