Изгой. Истерзанные крылья

В голосе – сомнение. Сто семьдесят лет тому назад я и сам в такое не поверил бы. Губы изогнула кривая, неожиданно болезненная усмешка.

– Нет.

Конечно же, нет. Зачем доверять столь важное дело кому-то другому? Но вслух я этого не сказал, лишь кратко добавил:

– Он сделал это сам.

Она смотрела на меня с неверием, и я вдруг почувствовал злость.

– Теперь ты видишь, Эстель, как жесток этот мир? Он совсем не такой, каким кажется со страниц книги с красивыми картинками! – Я злился вовсе не на нее, но сдержать себя не мог. Слишком устал. От всего. Но не от нее. Боги, только не от нее.

– Извини, – сказал я, сам удивляясь этой вспышке. Должно быть, визит наварха вывел меня из равновесия. Я не думал, что он удостоит меня даже взгляда.

– Я и так уже поняла, каков этот мир, – тихо сказала Эстель. – Жизнь у Морхира не была… праздником.

– Прости меня, – только и сумел я повторить и сжал ее руку, прося о понимании. – Давай больше не будем об этом. Ты сказала, что нашла противоядие. Теперь я свободен? – это звучало слишком хорошо. Так хорошо, что даже не верилось.

Эстель покачала головой. Вспыхнувшая внутри надежда тут же погасла. Наивно думать, что от клятвы, данной князю, и скрепленной самой мистерией Астик – полубожеством, которое покровительствует Шезгарту – можно избавиться так легко, всего лишь выпив травяной отвар.

– Это питье только облегчит твои муки, Киаран. Бэзил сказал – для того, чтобы освободить тебя от клятвы, мы должны найти артефакт.

– Мы? – я решительно мотнул головой, – нет, Эстель, ты никуда не пойдешь.

Она вскинула голову.

– Но почему?

– Потому что я не могу и не буду подвергать тебя опасности.

В устремленном на меня взгляде появилось выражение упрямства.

– Я обещала, что не оставлю тебя.

– Нет. Ты обещала оберегать мою душу. А она будет гораздо целее, если я буду знать, что ты в безопасности. Наварх не выгонит тебя. К тебе у него нет старых счетов.

Лицо Эстель стало задумчивым.

– Он принял меня за другую. За Таллис.

– Тебе знакомо это имя?

– Да. Так звали мою бабушку. Неужели она бывала здесь?

– Получается, что так.

– А ещё он назвал меня ведьмой…

– И в этом он, скорее всего, прав.

Она посмотрела на меня решительно.

– Все считают, что во мне есть сила. Наварх, Бэзил, Морхир… и если это так, то я нужна тебе, Киаран. Твоих собственных сил может не хватить. И кто будет готовить для тебя облегчающий боль отвар?

Я усмехнулся тому, с какой горячностью она меня убеждала. Моя Эстель.

– Отвар ты можешь приготовить для меня впрок. И ты действительно нужна мне, Эстель. Нужна живой и здоровой. Я не могу взять тебя с собой, зная, что на тебя охотятся демоны и князь, и что моих сил может оказаться недостаточно, чтобы защитить тебя.

Она приоткрыла рот, чтобы возразить, но я прижал палец к ее губам, призывая к молчанию.

Они были влажными и прохладными. Мне захотелось снова почувствовать их вкус. Я так долго был лишен этой возможности. Так долго мечтал об этом. Медленно проведя по ним большим пальцем, я как зачарованный смотрел на то, как ее губы раскрываются навстречу моему движению.

Притянув Эстель к себе, я запечатал ее рот поцелуем. Все споры были забыты. Осталась только она – в моих объятиях, и единственное желание – любить ее. Сейчас. Всегда. До конца жизни. Которая могла оказаться такой короткой…

Я целовал Эстель так, будто в этом соприкосновении губ и – я чувствовал это или, может быть, просто придумал – душ, было мое спасение. Скользнул языком в манящую влажность ее рта, жадно обводя им каждый миллиметр внутри. Подтянув Эстель поближе к себе, я задрал на ней юбки и скользнул вверх – от колена к бедру – лёгким касанием. Она сидела на мне, обхватив мою шею руками. Мои ладони жадно сжимали ее ягодицы. Желание – первобытное и неукротимое, пронзило тело. Эстель поерзала на мне, и я одним резким движением вырвал из-под нее простыню, чтобы почувствовать прикосновение ее обнаженного тела к своему. Безо всяких преград. Между нами больше не должно было быть никаких преград. Оторвавшись от губ, я склонился к шее, пробуя и заново узнавая ее кожу на вкус.

– Киаран, – шепнула Этель, обдавая мое ухо жаром своего дыхания, который тут же передался мне, разливаясь по венам горячим потоком, – мы не можем. Ты ещё слишком слаб.

В этот момент я отнюдь не чувствовал себя слабым. Напротив, хотел ее так, что, казалось, умру, если не окажусь внутри. Глубоко внутри. Я ещё помнил, какая она была тесная и влажная, когда я входил в нее пальцами. От одного только этого воспоминания можно было кончить. Сжав зубы, я отстранил ее от себя.

– Хорошо. Вставай. Считаю до пяти, и если не успеешь… то никакая слабость не помешает мне сделать то, чего я хотел с того самого момента, как увидел тебя впервые.

– Правда? – Эстель со смехом поднялась и посмотрела мне в лицо. Эти колдовские глаза… она действительно была ведьмой. Ведьмой, которая свела меня с ума.

– Да, – хрипло ответил я, – я всегда говорю тебе правду, Эстель.

– Прямо как в суде, – рассмеялась она.

– Где?

– Неважно. – Оправив платье, она деловито выпрямилась. – Есть хочешь?