Изгой. Истерзанные крылья

Эстель спала, лежа на боку и прижимаясь ко мне спиной. От близости ее тела я мгновенно ощутил возбуждение. Мой член уперся ей в ягодицы и я потерся им меж двух округлостей. Эстель что-то пробормотала во сне, приникнув ко мне теснее. Откинув с изящного плеча темные нити волос, я поцеловал изгиб ее шеи, потом – затылок, обведя языком каждый позвонок, прощупывавшийся под кожей. Она издала звук, похожий на довольное мурлыканье, и тогда я обнял ее, лаская одной рукой грудь, а второй вынуждая раздвинуть ноги. Я ласкал ее пальцами до тех пор, пока не почувствовал, что дыхание Эстель стало неровным, а плоть – влажной.

Тогда я закинул одну ее ногу на свою, вынуждая раскрыться для меня полнее. Обнимая за бедро, скользнул внутрь. Двигаясь неспешно, с сонной ленцой, я входил и выходил очень медленно, уже не стремясь утвердить своё право на Эстель, как это было ночью. Теперь я хотел наслаждаться ее телом неторопливо, так, словно смаковал десерт. Хотел получать удовольствие от близости. Тепла ее кожи. От прерывистых вздохов и хриплых ото сна стонов.

Я сжимал ее грудь, лаская пальцами соски. Целовал шею и скользил языком по нежному местечку за ухом. Эстель изогнулась и потерлась об меня ягодицами. Это простое прикосновение моментально подожгло мне кровь. Впившись пальцами в мягкий изгиб женского бедра, я прикусил ее плечо, и начал резко вбиваться в зовущие глубины тела женщины, которая отныне могла принадлежать только мне. Все вчерашние сомнения рассеялись, оставив после себя только одно непреходящее желание – стать для Эстель необходимым не меньше, чем она – для меня.

Услышав горловой стон и почувствовав, как ее мышцы судорожно сокращаются вокруг моего члена, я сделал ещё несколько рывков и кончил, уткнувшись лицом в спину Эстель.

– Это был сон? – хрипло пробормотала она, откидывая голову назад, чтобы посмотреть мне в глаза.

– А ты хотела бы, чтобы это был сон? – спросил я, лаская языком ее шею.

– М-м-м… не знаю. Но для сна я чувствовала все слишком… остро.

– Значит, с добрым утром, моя спящая красавица. – Я подмял Эстель под себя и захватил в плен ее губы, чувствуя себя в это мгновение совершенно не в силах оторваться от нее, словно мучимый жаждой путник, внезапно напавший на источник воды.

Я хотел бы остаться в этом доме надолго. Запереться здесь с Эстель, заключив ее в плен своих объятий, и не выпускать до тех пор, пока буду способен дышать. Но мы не могли терять время, я знал, что его у нас не так уж и много. Трудно было предположить, как скажется проклятье Морхира на мне в дальнейшем, и это постоянное ожидание чего-то неминуемого тревожило и угнетало. Князь фейри, владевший моей кровью, мог придумать новое испытание, ещё более жуткое, чем предыдущее, и я ужасно боялся оказаться застигнутым врасплох. Боялся оказаться беспомощным, боялся, что буду не в силах защитить Эстель.

Тем более, что мы оба ощущали, будто кто-то идёт за нами по следу. Тревожно прислушиваясь к каждому звуку, мы говорили очень тихо, а по большей части вовсе молчали, стараясь уловить любой непонятный шум.

Наш путь лежал к другой стороне Пылающих гор, часть которых, увенчанная самым древним шезгартским вулканом Царусом, располагалась на землях призрачных барсов, возвышаясь над столицей клана этих оборотней-кошек – Каттусом.

Царус спал уже очень давно, так давно, что никто не мог назвать точное количество лет. Но среди жителей окрестных земель – фейри, айранитов и барсов, ходило предание, что настанет день, когда вулкан пробудится, и тогда смешаются небо и земля, и в Шезгарте возродится нечто, что давно стало всего лишь легендой.

Я не знал, как относиться к этим рассказам. Надеялся лишь, что это нечто не решит снизойти на Шезгарт ровно в тот момент, как я окажусь внутри Царуса. Конечно, вся эта затея с поиском артефакта, существование которого было своего рода легендой, сама по себе была очень сомнительной. Кто этот карлик, что явился Эстель? Какой для него интерес в том, чтобы мы нашли Слезу Верховной Жрицы, если таковая действительно наличествовала в природе? В Шезгарте – мире, где врагов было нажить гораздо проще, чем друзей – не верилось, что кто-то решил помочь нам исключительно из добрых побуждений. Либо это была ловушка, либо наше путешествие имело ещё какие-то, неизвестные мне, цели.

Но особого выбора передо мной не было. Лишь одно из двух – или мы найдем Слезу, или смерть найдет меня.

Не то чтобы я боялся умереть. Хотя страх был мне не чужд, ибо ничего не боятся только глупцы, а истинная смелость заключается в том, чтобы не дать страху завладеть тобой. Но больше, чем смерти, я страшился того, что станет с Эстель без меня. Возможно, я зря не оставил ее с навархом. Как она найдет путь назад, если я не выйду живым из жерла вулкана?