Изгои Средневековья. «Черные мифы» и реальность

В доказательство истинности и достоверности этого дела мы приведем свидетельство, которое услышали из уст Теобальда, который некогда был евреем, а потом стал монахом. Он сказал нам, что в древних писаниях его отцов сказано, что без пролития человеческой крови евреи не смогут ни обрести свободу, ни вернуться в землю обетованную. Посему еще в древние времена у них было решено каждый год в разных частях света приносить в жертву Всевышнему христианина в знак презрения ко Христу и тем самым мстить ему за свои страдания, поскольку из-за распятия Христа они были изгнаны из своей страны и находятся в изгнании и рабстве на чужбине.

И посему еврейские старейшины и раввины из Испании собираются в Нарбонне, где царское семя и где их высоко чтут, и бросают жребий на все страны, где есть евреи, и на какую страну выпадет жребий – в столице той страны таким же образом бросают жребий на города и селения, и евреи того места, на которое выпадет жребий, должны выполнить обязанность, наложенную властью. И в тот год, когда, как мы знаем, был убит Уильям, славный божий мученик, жребий пал на евреев Нориджа.

Помимо поругания страстей Христовых Томас, таким образом, «обнаружил» и другие мотивы евреев, став автором не только развернутого нарратива ритуального убийства, но и ранней версии мифологемы о всемирном еврейском заговоре. Впрочем, были краткие упоминания о мученичестве Уильяма, причем именно о его распятии, независимые от книги Томаса, например, приведенная выше запись в Англосаксонской хронике, немного иначе датирующая события. Даже за пределами Англии, в Баварии, уже в конце 1140-х годов, то есть до появления книги Томаса, проповедники упоминали распятие иудеями английского отрока. Возможно, существовало устное предание об убийстве Уильяма, не восходящее к житию. Среди его предпосылок можно назвать неприязнь к только что поселившимся в Норидже евреям, в особенности к ростовщикам; религиозный пыл и популярность мученичества в эпоху Второго крестового похода (1146–1147); желание семейства Уильяма, и в первую очередь самого образованного его члена – дяди Годвина, нажиться на гибели мальчика, либо получив отступные от евреев, либо заработав на культе его мощей; и наконец, зафиксированное в епископских проповедях знакомство нориджского клира с раннесредневековой легендой о еврейском инфантициде: жестокий иудей сует в печку своего сына в наказание за то, что тот зашел в церковь и принял причастие.

Так или иначе, кто бы ни был автором сюжета, но начало было положено. И мальчики кровавые замаячили даже там, где их никогда не было.

Утопленник, граф, графиня и таинственная дама Пульцелина

Блуаское дело 1171 года – первое обвинение в ритуальном убийстве во французском королевстве, первое – с откровенно отсутствующей жертвой и первое, полностью поддержанное властями. Это обвинение и последовавшая за ним жестокая расправа над всей еврейской общиной города подробно описаны в еврейских источниках – межобщинной переписке и хронике рабби Эфраима бен Яакова из Бонна «Книга памяти», посвященной гонениям эпохи Второго крестового похода и последующих лет. Таким образом нам предоставляется нечастая возможность увидеть, как ритуальный навет воспринимался его жертвами.