Изгои Вечного города. Первые христиане в Древнем Риме

В апокрифах поздней античности сатана и демоны играют все большую и большую роль. Они оказываются вдохновителями всех дурных дел, совершаемых не только христианами, но также язычниками и иудеями. В Евангелии Никодима, созданном не раньше III в., сатана утверждает, что это он подговорил иудеев распять Христа, хотя это не соответствовало ни рассказу, ни теологической концепции ранних евангелий. В Деяниях апостолов гонителями апостолов выступают люди, движимые вполне реальными побуждениями: правоверные иудеи, ремесленники Эфеса, недовольные проповедями Павла против языческих богов (и в частности Артемиды), причем не столько из религиозных соображений, сколько из страха, что сократятся покупатели изготовляемых ими серебряных моделей храма богини. Противники христиан обращались с жалобами к провинциальным властям, которые, как уже говорилось, поступали по-разному: в Филиппах Павла и его спутников приказали бить палками (Деян. 16: 19–22); проконсул Галлион отказался судить Павла, заявив, что не хочет быть судьею в споре между иудеями и христианами (там же, 18: 15–16); в Эфесе власти были напуганы не столько проповедями христиан, сколько сборищем в театре толпы, против этих проповедей выступавшей (там же, 19: 35–40). Ни бесы, ни ангелы в этих рассказах, вполне достоверных, не действуют. Но воображению христиан времени поздней античности такой достоверности было мало. Как пишет С. С. Аверинцев об апокрифической литературе подобного рода, в ней дана автономия повествовательной фантазии, открыт доступ самым диковинным, аморальным, противоречащим стилю христианства эпизодам[118]. Но там, где речь шла о демонах, дело было не только в фантазии составителей таких рассказов: христиане, пережившие (или переживающие) гонения III в., жившие в условиях острого кризиса во всей империи, хотели верить, что все злодейства внушены приспешниками сатаны и что с ними успешно можно бороться чудесами, совершаемыми именем Иисуса. Противник христиан Цельс говорит о множестве имен демонов, записанных у христиан, против этих демонов используются самые различные заклинания, очистительные обряды, амулеты (Ориген. Против Цельса, VI, 39). Имена демонов в магических заклинаниях в большом числе фигурировали у гностиков, но слова Цельса можно отнести почти ко всем христианским группам. В связи с верой в демонов меняется отношение и к изображениям языческих божеств — идолам, возрождается древнее[119], в известной мере уже изжитое в античном мире (не говоря уже об иудеях) представление о том, что статуи были вместилищем богов. В Ветхом Завете содержатся резкие выступления против изображений языческих богов: в Книге пророка Иеремии они названы обточенным столбом, они не говорят и не могут ходить, поэтому их носят (Иер. 10: 3–5). У пророка Исаии идолы названы не приносящими никакой пользы, они сделаны из остатков дерева, которое сожгли, чтобы согреться (Ис. 44: 10–17). Примеры высказываний против идолов в Ветхом завете можно умножить. Первые христиане относились к изображениям богов так же, как и иудеи. Павел подчеркивает безгласность идолов, к которым ходили новообращенные, когда были язычниками (последнее понятие в греческом тексте передано словом народы, племена — 1 Кор. 12: 2); в другом месте того же послания сказано, что в мире (космосе) идол ничто (1 Кор. 8: 4). Согласно Деяниям апостолов, Павел, выступая перед афинянами, убеждал их, что люди не должны думать, будто божество подобно золоту, или серебру, или камню, получившему образ от искусства и вымысла человеческого (Деян. 17: 29). В первые века нашей эры изменилось восприятие статуй и нехристианским населением Римской империи (во всяком случае, образованной его частью): так, Цельс, отвечая на обвинение в идолопоклонстве, выдвигаемое христианами, писал, что никто кроме глупцов не считает статуи богами, но только их изображениями (Orig. Contr. Cels. VII, 62).