Изгои Вечного города. Первые христиане в Древнем Риме

Похожее обращение с историческими фактами можно увидеть и в отношении императора Клавдия в сирийском Учении Аддая (Фаддея) апостола[139]. Этот апокриф, претерпевший изменения и дополнения на протяжении веков, был записан, вероятно, на рубеже IV–V вв., но легенды о христианизации сирийской области Осроэна восходят к более раннему времени. Клавдий в этом произведении назван соправителем Тиберия, при этом к нему применяется титул кесарь — греческая форма слова Цезарь, хотя на самом деле между Тиберием и им правил еще и Калигула. Для того чтобы ввести в действие Клавдия как главного правителя, составители апокрифа отправляют Тиберия в Испанию на подавление вспыхнувшего там восстания. Восстание действительно имело место, но нет никаких сведений (Тацит и Светоний подробно рассказывают о действиях Тиберия), что император сам подавлял его: это было бы необычно для правления Юлиев — Клавдиев. Такое совмещение двух императоров в одних хронологических рамках не было просто литературным приемом, литературной условностью, как называет это Е. Н. Мещерская[140]. Это совмещение позволяло сделать Клавдия современником героя повествования апостола Аддая, действовавшего в Осроэне от имени Иисуса. Жена Клавдия Протоника приняла христианство, совершила путешествие к христианским святыням в Палестине, тем самым как бы предшествуя всему тому, что было связано в христианских рассказах с деятельностью матери Константина Еленой — происходило дублирование и перенесение в более раннее время не только событий, но и легенд. Само имя несуществовавшей жены Клавдия символично — скорее всего, оно значит «Первая победа» — первая победа христианства в императорской семье. Протоника стала свидетельницей чудес и, вернувшись, поведала обо всем Клавдию, в том числе и о неверии иудеев. Тогда Клавдий приказал изгнать иудеев из Италии. Таким образом, Клавдий предстает защитником христиан против иудеев.

Изгнание иудеев из Рима действительно имело место — о нем пишет Светоний в биографии Клавдия (25, 4) — «иудеев, постоянно волнуемых Хрестом, он изгнал из Рима». Вероятно, изгнание было вызвано конфликтами между правоверными иудеями и христианами, оказавшимися в Риме. Об изгнании иудеев Клавдием говорится и в Деяниях апостолов — среди них были переехавшие в Коринф христиане Акила и Прискилла, помогавшие Павлу и даже наставлявшие в вероучении других (Деян. 18: 2, 26). Никакого желания защитить христиан в приказе Клавдия нет; по-видимому, пострадали и иудеи, и иудео-христиане. Это тем более вероятно, что Клавдий во время антииудейских выступлений в Александрии издал эдикт, защищавший права живших там иудеев. В данном случае в христианском апокрифе как бы происходит своего рода перевертыш — меняется мотив действий Клавдия, который становится защитником христиан и действие его постановления распространяется на всю Италию.

При описании мотивов поступков владык империи наибольшую сложность представляла фигура Нерона, чьи гонения на христиан надолго остались в их памяти; с этими гонениями связаны легенды о гибели Петра и Павла. Но их гибель не могла означать для христиан более поздних поколений хотя бы временного поражения христианства. В латинских Деяниях Павла и в примыкающем к ним Мученичестве апостола Павла (III в.)[141] рассказывается, что после его проповеди верующими во Христа становятся приближенные Нерона (в частности, его виночерпий), а затем и стражники, ведущие Павла на казнь. Перед своей гибелью Павел встречается с Нероном, произносит перед ним проповеди. Но Нерон, по наущению дьявола, приказывает казнить апостола и множество христиан. Здесь можно обратить внимание на введение в сюжет «внешнего врага» — дьявола, который постепенно становится, в представлении христиан, источником зла, влияющим и на антихристианские действия правителей (характерно, что в более раннем «Мученичестве апостола Андрея» проконсул Эгеат выступает против апостола по собственной инициативе и несет за это наказание). Но если Нерон преследует христиан, то весь народ Рима якобы активно выступает против императора, врываясь во дворец и требуя прекратить гонения. Трудно себе представить, чтобы в реальности преторианцы Нерона, пока еще верные ему, подпустили толпу даже близко ко дворцу; вряд ли такое вообще могло когда-либо случиться. Однако христиане хотели верить в торжество новой религии даже во времена правления одного из самых жестоких римских императоров. Казнь Павла свершилась, но воины, совершавшие казнь, уверовали. А апостол сразу же воскресает и является во дворец Нерона. Потрясенный император приказывает выпустить из темницы своих приближенных, принявших христианство, и издает эдикт о прекращении гонений на христиан — т. е. даже Нерон признает силу этой религии.