– Раз уж японцы так любят комиксы, – доносились до нас обрывки фраз, – надо им в комиксах выпустить всю мировую литературу – Толстого, Чехова!.. – вдохновенно говорил Лёня. – А то такая ерунда – инопланетяне прилетели или явились драконы, самураи рубятся, что за каша в голове? А так хотя бы узнают… почему эти три сестры все время плачут о вишневом саде!
– А правда! – сказал Юзо-сан. –
– Из-за практического тоже, – говорю я. – Вишневое варенье плюс компот. Ну, и побочно разные духовные ценности. Жизнь прошла, и все такое… Кстати, из вишни сакуры варят варенье?
Это был единственный вопрос, на который два японских профессора поистине энциклопедических знаний вдруг ответили:
– Не знаю.
Глава 13
Путь прикосновения
Просто голова идет кругом от мысли, что по улицам этого города ходили мои любимые поэты и просветленные мастера, которые явили мне такую милость и сострадание, что через века, через необозримые пространства ведут со мною разговор о жизни, о смерти, о любви, о Бесконечной и Абсолютной Реальности, которая покрывает всю землю и небо, но ты не обнаружишь ее, пока твое сознание не устремится к пробуждению.
О, этот город помнит, конечно, львиную поступь могучего наставника нации Догэна, основателя дзэнской школы Сото, которая до сих пор остается в Японии крупнейшей буддийской общиной. В тринадцатом веке ученики начали собирать главные сочинения Догэна в книгу «Путь к пробуждению». А в двадцать первом она лежит у меня на столе – и я вам так скажу: мощь этого текста просто нечеловеческая. Он до сих пор каждым словом и каждым пробелом между слов, отринув тело свое и собственную жизнь, указывает нам путь драконов и слонов в океане пробуждения. Лишь глубокое и постоянное самосозерцание признает он как средство отсекания корней рождения и смерти, больше ничего. Остальное, сурово говорит он, уведет вас в сторону от Пути патриархов.
Однако поистине эпическая дорога к истоку бытия знает путника, который бросил вызов не только поэзии о любви, но и самой любви, умудрившись восславить при этом буддийское учение. Это был монах высокого сана, в середине пятнадцатого века он занимал пост настоятеля одного из крупнейших монастырей Дайтокудзи в Киото, куда Яско-сан на днях собиралась меня повести на дзэн-скую медитацию. Звали его Иккю Содзюн по прозвищу Безумное Облако.
«С вершины до самого дна все мироздание представляет собой огромные врата освобождения, – считают еврейские мистики хасиды. – Земля полна того, что позволяет нам приобщиться к Богу. Тора дана человеку для того, чтобы он праздновал жизнь и возлюбил все, что делает ее источником радости!»
Монах Иккю был с ними заранее солидарен. Он увлекался музыкой, театром Но, виртуозно играл на сложнейшей японской флейте сякухати, был мастером чайной церемонии, великим поэтом и великим возлюбленным.
Любовь, провозгласил он, это не ваше творение, это подарок Бога. Это радость, божественный дар наслаждаться и праздновать, то самое погружение в сущность бытия, которым и является дзэн. Дзэн полон жизни. Секс – священен. А все вместе – это весеннее цветение сакур в горах Ёсино!
Бунтарь среди монахов, он так и писал: «
Но вряд ли его образ остался бы жить в веках, если б монах Иккю, будучи полностью просветленным мастером, не стал основоположником секса совершенно особого рода – дзэн-секса.
Перво-наперво он заявил, что, занимаясь любовью, лучше всего ощущать себя парящим облаком, за что его так и прозвали Безумное Облако! На языке даосов это означает проявлять высшую форму сексуального мастерства – быть легким и свободным, абсолютно поглощенным происходящим.
Еще он говорил: взгляни в глаза своему любимому и ты увидишь собственное отражение. Прикрой глаза и почувствуй глубокую любовь. Потеряйся в медитации над своим любимым. Прикоснись к возлюбленному, как к чему-то драгоценному.
Путь Прикосновения, считал он, ведет человека прямо к чудесному сердцу нирваны. Прикасайтесь к своим любимым, советовал монах Иккю, всякий раз, когда можете до них дотянуться, и ночью, и днем. Так вы поможете им ощутить, что они не одиноки, что они в безопасности, что их любят. Прикасайтесь так, будто прикасаетесь не рукой, а самим сердцем.