Изгоняющий остылых: Путь по рубежному тракту

Мы въехали под фанфары победителей по каменному мосту, где нас обступили люди из местных газет — скрибисты. Я не сразу понял, кто это, когда слез с коня, ко мне подбежала местная красавица в защитных очках. Девушка задала вопрос про коня и, выставив вперёд кристалл, ждала ответа. Я спросил, что это и почему я должен отвечать. Она сказала, что скрибист, и напишет о нас в газете. А кристалл — это для записи. Один из них. Я ответил на вопросы девушки и обернулся на других. Арсу уже отвлёк разговорами скрибист из местной газеты, делая пометки пером прямо на руке. Лучший-из-нас, улыбаясь, взял в руку кристалл и, сломав верхний кончик, запечатлел себя и репортёра внутри него. Зелёный кристалл вспыхнул, вобрав в себя часть пожертвованной жизненной силы… «Видимо, это изображение для газет», — догадался я.

Наконец, скрибисты нас отпустили, и мы прошли пешком во внутренние палаты замкового дворца Костеграда. А это был дворец, и ещё какой! С вычурными белыми плитами, украшенными драгоценной костеградской керамикой и особыми металлическими украшениями с золотым напылением. Невероятный, причудливый ансамбль лепнины, керамики и напыления. Городская крепость переливалась красками, но в то же время ей словно было трудно показать себя с лучшей стороны. Каждый новый узор на следующей стороне был один лучше другого. Всё в целом здесь имело весьма вычурный и гротескный вид.

Мы вошли внутрь богато убранного замка-дворца. Сейчас там должны быть Владетель и Буржуа.

Глава 39 «Собрание героев Костеграда»

Человек этот был очень массивен, — кажется, в нашу прошлую встречу он был меньше. Мне тогда довелось принимать задание от властителей Костеграда. Тогда он ещё мог стоять на своих ногах. Сегодня же он опирался на спинку своей переносной кровати, его ножки выглядели небольшими в изящных мягких сапожках. Буржуа в богатых замшевых чёрных одеждах, вышитых золотыми нитями, в круглой идущей по кругу красными и белыми лоскутами, надутой как дюмпаны, торжественной тканевой шляпе. Он, возлежащий на подушках, с огромным перстнем и вставленным в него рубином, больше похожим по размеру на глазное яблоко, поднял кубок, приветствуя собравшихся в пиршественном зале. Всем вошедшим вручили металлические кубки поменьше. Золотой был только у него. Девушки стояли при входе с подносами и с радостью протягивали красный винный напиток. Владетель тоже взял один из таких простых и встал рядом возле места, где возлежал Буржуа. Он — Защитник города, вошёл вместе с собравшимися здесь наёмниками и рыцарями, продемонстрировав всем таким образом своё происхождение.

— Да начнётся пир! — Приподнял Владетель кубок, и все люди в зале тоже повторили его действия. Знать и собравшиеся слуги приветствовали вошедших, также подняв высоко над головой бокалы в честь героев турнира и охотников.

— На весь мир! — продолжили традиционную фразу проходчики по серой земле и собравшиеся. Такова традиция с самого первого короля, что прибыл на эти земли на Рассвете. Тогда весь «мир» земель Терресии ограничивался его замком и окрестностями. Обтянутый вокруг непроницаемым Пологом Неведения, он требовал новых героев и его исследователей, и оттуда по легендам и пошла эта традиция.

Первыми за свой почётный стол сели рыцари. Из девяти благородных, вышедших из Замка Феанот, здесь было всего пять. Ещё двое представителей знати нагнали нас уже после победы над тихоходкой. Точно не хватало белого рыцаря и кого-то ещё. Я никак не мог вспомнить столь значимую фигуру. К рыцарям подошёл владетель и задал вопрос. Даже здесь они общались короткими фразами — их выдержка была монументальной. Похоже, их тоже что-то волновало, но в ответ на вопрос рыцари лишь пожимали плечами.

Для нас, охотников, здесь было четырнадцать мест. Но занято оказалось только шесть. Мы сели ровно так, как сидели в Замке Феанот. Такова традиция. Разговаривать не хотелось. Напротив Гореветра, Урната Медведя и Тоцента было пусто. И только напротив меня сидела Арса. Лучший-из-нас сидел вообще один. По поверью, он и не может просто так умереть. Это и благословение, и проклятие.

Прислуга, сновавшая вокруг, раскладывала яства. Положили они и не прошедшим путь до конца в знак почтения. Это была большая честь, учитывая постоянную нехватку города в продовольствии.

Я сидел за столом и краем уха слушал придворные интриги. Дворяне стояли у правой и левой стен, как и их дамы. Их столики предусматривали возможность стоять за ними. Странный светский этикет Костеграда для торжественных приемов.

— Говорят, что Владетель Феанота поставит свою старшую дочь во главе своего замка, — утверждал дворянин.

— Неужели такое возможно? — удивился другой придворный.

— А что делать? Его оба сына погибли на Севере в горах в битве с осерением. Слышал, что одна из крепостей пала и ужасы Загорья хлынули через брешь, — показал руками рассказчик, каким потоком нечисть лезет на юг.

— Какие страсти! — воскликнула впечатлительная девушка, раздающая вино, случайно услышав это.