Изъян в сказке: бродяжка

— Да, дедушка, — послушно пробормотала девушка дрожащими губами.

Старик слегка улыбнулся, самыми краями губ, и произнёс:

— Так лучше, — он тронул маленький колокольчик, который Мэгг сначала не заметила, и тут же явился новый, тоже лысый слуга. — Терри, отведи эту леди в голубые покои и позови к ней Милку или Фанни, пусть помогут ей вымыться или переодеться.

— Что… — начала было Мэгг, но лорд оборвал её:

— Негоже моей внучатой племяннице жить со всякими проходимцами.

— Ваша внучатая племянница изволит надолго у нас остаться? — спросил слуга, низко поклонившись.

— До моих особых распоряжений. Леди Магарет, следуйте за Терри. И ещё, Терри, проводи человека, который ожидает в холле, за ворота, отсыпь пятьдесят, нет, шестьдесят золотых и скажи, что я больше не желаю видеть его и слышать его имя.

— Будет исполнено, лорд.

Мэгг вскочила. Она не собиралась расставаться с Реем — ни за что. Пусть к врагу и его приспешникам катится такая сказка, где она разлучается с Реем.

— Не забывайте, что я сказал, дорогая внучка, — тихо произнес лорд. — Ты, кажется, меня поняла хорошо.

«Пойдёшь против моих слов, и я сдам вас обоих страже как мошенников», — да, Мэгг поняла эти слова. Если она будет спорить, этот старик сделает так, что Рея повесят. И, возможно, её вместе с ним.

— Я помню, дедушка, — сказала она, а про себя решила, что поступит просто. Сходит на один бал, хотя бы одним глазком взглянет на сказку Рея, заодно и успокоит старика, а потом сбежит через окно, и пусть Кэнт ищет их по дорогам Стении, сколько хочет — найдёт разве что ветер в поле.

От этого решения на душе стало хорошо и светло. Рей не оставит её, будет ждать возле дома Кэнта и постарается дать ей знать, что всё хорошо. И сразу же после бала (уже завтра ночью или ближе к утру) она сбежит от пугающего, неприятного лорда.

— Спасибо за вашу доброту, лорд Кэнт, — сказала она и сделала низкий реверанс, как учил Рей. Кэнт улыбнулся чуть шире, кажется, довольный ею, и она поспешила за лысым Терри вглубь дома.

Глава шестая. Лорды и балы

Бальный зал городской ратуши появился перед Мэгг неожиданно. Вот только перед глазами трепыхались пышные перья в причёске рослой дамы, идущей впереди, и вдруг перья исчезли — и Мэгг замерла, не смея вдохнуть от восторга.

У лорда Кэнта зал был великолепен, но он был просто склепом в сравнении с этим храмом цветов и кружева. Узкие высокие колонны из белоснежного камня, украшенные вырезанными листочками и ягодами, поддерживали расписанный потолок, в центре которого юная нагая богиня любви Аори протягивала неизвестный плод смущённому юноше в одежде древних лет. Вокруг них парили на маленьких стрекозиных крылышках эльфы, спутники Аори, а по краям и в углах расположились огромные разноцветные бабочки. За всю свою жизнь Мэгг ещё не видела настолько искусной картины.

Но даже этот потолок, достойный королевского дворца, уступал по красоте витражным стёклам в пять, а то и шесть человеческих ростов. Вечернее низкое солнце ударялось в кусочки разноцветного стекла, и по бальной зале плясали яркие огоньки, то и дело путавшиеся в дамских прическах.

— Не стойте на пороге, дорогая моя! — железная рука старого Кэнта сжала её локоть, и Мэгг очнулась от наваждения.

— Лорд Кэнт с внучатой племянницей, — провозгласил высокий слуга в алом камзоле, тоже бритый наголо. Девушка уже выяснила за день в доме Кэнта, что эту моду на бритых слуг завёл нынешний король Эйрих Четвёртый, которому однажды в суп упал волос его камердинера. На месте короля, правда, Мэгг лучше позаботилась бы о том, чтобы слуги-мужчины убирали получше волосы, как женщины, но его величество решил подойти к решению проблемы радикально.

Кэнт и нанятая дуэнья, значительного объёма дама лет пятидесяти, в зелёном платье, похожая на перепрелый капустный кочан, ввели Мэгг дальше в зал, где уже стайками сбивались почтенные леди и их дочери.

Позади зазвучал голос слуги (госпожа Сиан, дуэнья, тоненько шепнула Мэгг на ухо, что это церемониймейстер), объявлявшего следующих гостей, а Мэгг невольно вспомнила любимую сказку Рея. «Ты войдёшь в зал, — говорил музыкант, наигрывая неторопливый мотив на потёртых струнах цитры, — освещённый светом тысячи свечей». И правда, кругом были свечи — в высоких канделябрах, в громадных, спускающихся с потолка люстрах. «В первое мгновение ты забудешь, как дышать, запахи и звуки ошеломят тебя, а от множества людей закружится голова». Мэгг пошатнулась и была вынуждена сама схватиться за госпожу Сиан, чтобы не упасть: у неё действительно зашумело в ушах. «Но потом первый приступ волнения пройдёт, ты обернёшься и встретишься взглядом с благородным лордом».

Идя сюда, на первый и (почти наверняка) последний в своей жизни бал, Мэгги была уверена, что никакой лорд не привлечёт её внимания. Что ей лорд, когда старик Кэнт угрожает Рею? И одеваясь сегодня с помощью доброй девушки Фанни и толстой ворчуньи Сиан, она собиралась просто танцевать до упаду, так, чтобы стёрлись подошвы новеньких туфелек, а потом убежать прочь, унося с собой память об одном сказочном вечере.