Излом

— Виутих, на другой борт — живо! Аня, привяжись!

Последовала минута возни в темноте, какое-то пыхтение, вспыхнул неяркий огонек и в его свете мелькнула суета деловитого движения, затем все затихло и огонек погас.

— Я готова.

— Если увидишь скелле, сразу же говори.

Темнота буркнула что-то невразумительное в ответ. Я не стал отвлекаться и на самой малой скорости двинул самолет к яхте. Альтиметр показывал семьдесят метров высоты, самолет немного покачивался и пытался развернуться против слабого ветра. Обзора вниз было недостаточно, выглянуть в окно было нельзя — оно не открывалось, поэтому подход пришлось совершать по командам скелле. Наконец, яркий свет мелькнул за бортом и белой звездой упал вниз. Я торопливо отвел машину в сторону и немного опустился, стараясь держаться неподвижно, слегка развернувшись правым бортом к яхте.

Светлячок упал удачно. Яркий белый шарик лежал на палубе перед настройкой и круг света от него съедал огоньки вокруг, оставляя в реальности лишь полосы дощатой палубы и ярко белую стену рубки в центре. Полотняная рубаха, которую я надел перед вылетом промокла насквозь. Вроде бы ничего особенного, но сказывалось напряжение от работы в темноте и при посредственном обзоре. Направив трубу на судно, я всмотрелся. Яркий свет мешал рассмотреть слабые на этом расстоянии, пятна от скелле — я слегка довернул машину, чтобы смотреть на судно сквозь стенку кабины самолета. Скелле были видны, но тускло — похоже, они не сдвинулись. Опустив трубу, я как раз успел рассмотреть момент, когда из темноты возникшего проема на палубе появился человек. Незнакомый мужчина осмотрелся, постоял пару секунд и исчез в темноте. Какое-то время ничего больше не происходило, скелле не двигались, шарик лежал нетронутый. Затем в рубке вновь прорезался черный прямоугольник двери и на палубу вышел Сам. Я сразу же его узнал, да и свет был достаточно яркий, чтобы хорошо рассмотреть высокую темную фигуру отца Аны. Он постоял какое-то время, затем подошел к светляку и бросил на него что-то вроде тряпки. Светляк притух, но по-прежнему четко высвечивал тусклый круг света и темную фигуру посередине.

— Давай к яхте, — послышался голос девушки сзади.

— Погоди, скелле зашевелились.

К сожалению ветер, хоть и слабый, дул не в том направлении и, чтобы держать машину на месте, повернутой правым бортом к судну, приходилось постоянно маневрировать, компенсируя слабый дрейф. Чтобы избежать ненужной суеты, я облетел яхту с другого борта, поставил самолет против ветра, и выровнял, насколько это было возможно, тягу. Мы почти зависли на месте. Всмотревшись через подзорную трубу, я обнаружил, что две скелле переместились к выходу на палубу, но не показывались из него. Третья же, обнаружилась стоящей в темноте дальше по борту — вышла она из надстройки или пряталась внутри было не ясно.

— Илья, что там?

— Две стоят за дверью, третья — в темноте у борта. Пятно вижу, а где сама стоит не соображу.

— Подходи к отцу. Если скелле шевельнутся, то я справлюсь.

— С тремя? — с сомнением спросил я, — Нам надо, чтобы они вышли, тогда Виутих разделает их в пять секунд. Ты готов, мой стрелок?

Виутих ответил с явственной тревогой — очевидно, он хорошо понимал, кто наши противники:

— Я постараюсь. Только мне надо, чтобы Ана освободила проем.

— Выбрасывайте канат. Аня стань сбоку. Виутих, пока Ана не начнет спуск, не лезь — машину сильно болтает, когда вы там прыгаете.

Ужасно хотелось все сделать самому, проверить все лично. Вместо этого приходилось терпеть и следить за самолетом.

Силуэт Сама не двигался. Он лишь повернулся пару раз к двери, из которой появился и, кажется, что-то сказал тем, кто там прятался.

— Я готова. — сообщила темнота за спиной.

Я начал нервничать, — Ань, может, просто потопим посудину, отца подберем из воды, а остальные сами, как-нибудь? Тут до берега не так уж и далеко.

Позади вновь зазвучал ледяной голос скелле:

— Делай, что я сказала.

Вот, только делать мне этого категорически не хотелось. Предыдущая схватка была слишком свежа в моей памяти, я отлично помнил свои ощущения после нее и не хотел испытать еще раз ничего подобного. Я до последнего надеялся, что на яхте будет только Сам, без скелле — местных или приезжих.

— Илья?

Вместо меня отозвался Виутих, — Я готов. Могу всадить конфету прямо в дверь.

Я уступил, хотя весь мой опыт говорил ясно — надо уходить.

— Ань, направляй меня — я ничего не вижу отсюда. Как подойдем к баку, сразу же говори. Если увидишь скелле — тоже. — я надеялся, что засада нас не видит и мы сможем воспользоваться этим.

Описав круг над темным морем, я прицелился на нос судна, пытаясь держаться строго против ветра. Для этого пришлось немного повисеть, наблюдая дрейф относительно огоньков яхты — определится с направлением ветра в полной темноте из кабины самодельного самолета была еще та задача. Наконец выписав пару зигзагов, я направился с минимальной скоростью к цели. Вскоре нос яхты ушел из вида, и я был вынужден ориентироваться по кругу света на палубе.