Изменение ума. Заметки о прошлом, настоящем и будущем русского государства

Распад СССР – это камень преткновения для каждого русского патриота. Все мы переживаем боль от того, что не уберегли той страны, которую наши предки собирали по крупицам на протяжении столетий. И нет боли сильнее, чем русофобия наших бывших союзных республик и стран Восточной Европы, а Прибалтика и Украина ранят нас сильнее, чем весь коллективный Запад вместе взятый. За что они нас ненавидят? Конечно, все мы хотим вернуть отколовшиеся части обратно, и не из гордости или великодержавного шовинизма. Просто все мы знаем, что с нами им будет лучше, потому что мы искренне любили эти народы и эти страны. Мы любили чопорных жителей Прибалтики – это была наша частица Европы, мы любили республики Средней Азии – это была наша частица загадочного Востока; мы любили и степных казахов и таких горячих кавказцев. Всем народам мы находили применение, для представителя каждого из них было место в нашей стране: и для М. К. Чюрлёниса, и для Т. Г. Шевченко, и для тысяч и тысяч других. Как жаль, что всё это мы теперь потеряли.

Наша сила в многообразии. Потому и нужны нам Южная Осетия, Донбасс и прочие земли – они расширяют наш кругозор и углубляют наше мировоззрение. Мы можем и хотим их в себя вместить, мы можем всех в себя вместить. Мы потому и «всечеловеки», что всех можем в себя вместить. Мы раскрываем потенциал каждого и каждый находит в целом себя. Нам не жаль: нас это только обогащает, делает лучше и сильнее, ведь для нас жизнь – это не борьба за существование, а духовное обогащение. Поэтому мы не ведём учёта деньгам, но ведём учёт населению и площади территории: мы понимаем цену этому богатству, которое не перевести на язык долларов и рублей.

То, что Россия является Империей – это аксиома, это бесспорный факт, ведь в обычных странах граждане не привыкают думать со школьной скамьи, что их столица является наследницей величайших мировых центров в истории человечества – Рима и Константинополя. Но что значит Империя, в чём цель существования такого государства? В распространении влияния? Нет, это не назначение, а побочный результат эволюции. В эксплуатации колоний? Разумеется, нет, это не имеет никакого отношения к России. В борьбе со злом? Но борьба со злом – это всё же война, это то, что разрушает душу, а значит борьба не может быть смыслом существования ни отдельного человека, ни целой страны. Нет, Империя, так же как и Церковь, не сражается со злом – она злу противостоит, противостоит самой своей сутью, служа альтернативой злу. Империя – это не орудие борьбы со злом, а образ абсолютного добра в земном мире. Именно этим была Римская империя и в эпоху владычества Рима, и во времена политического лидерства Константинополя. Этим же предстоит стать и России. Империя – это альтернатива распадающемуся на части человечеству, хаосу и дисгармонии, теневым глобальным структурам и тоталитаризму, которым она противопоставляет единство, прозрачную государственность и подлинный гуманизм.

В чём же может состоять объединяющая общество идея, способная обеспечить единство народа и государства? Сегодня в России чрезвычайно популярна мысль, высказанная дореволюционным философом Владимиром Соловьёвым, а затем повторённая Николаем Бердяевым, о том, что «государство существует не для того, чтобы превратить земную жизнь в рай, а для того, чтобы помешать ей окончательно превратиться в ад»41. Почему мы все сегодня в этому верим и эти слова цитируем? Почему мы безоговорочно верим словам людей, пусть и великих мыслителей, но живших в условиях кризиса и распада российской государственности? Что мешает нам сегодня построить рай на земле? Одна неудачная попытка – это ещё не повод для пессимизма и не повод бросать попытки.