Изменник нашему времени

Власть перфокарты

Очистили от людей целый зал – в незабытой традиции уплотнения – и установили синие шкафы с фильмобабинами. Вместе с оборудованием был специалист, казалось сначала, как часть оборудования искусственного сознания. Но, не мог же допустить политотдел армии, чтобы в недрах ВПК создали интеллект с пародийными семитскими чертами?! Полное лицо, с выдающимся лбищем, тёмная бородка клинышком с курчавинкой, роговые очки, взгляд на два градуса выше линии горизонта, беззастенчиво манкируя, её, линией нестабильным состоянием, упирался собеседнику не в глаз, а в бровь, что немного раздражало, – взгляд будто демонстрировал пренебрежение твоей, какой никакой, но всё же личностью, считывая содержание черепной коробки, непосредственно, без вербального кода доступа, сиречь языка. Костюм 3-ей полноты мягко охватывал представительное чрево, естественно, не эллинской анатомии. Ходил степенно, осторожно, будто испытывая основательность конструкции пола, руки за спиной, но кисти не на уровне ягодичных щёк, как у большинства, а «седла козлёнка» —настоящий перипатетик, но давший подписку о неразглашении хода своей мысли. А, всё-таки, главным подтверждением, что новоявленный главный программист из плоти, являлся не пачпорт с фамилией Коган, а лабильность его психосоматических состояний. Спец был постоянно тверёз и потому, вероятнее всего, нуждался в стерильных условиях – иммунитет надо же чем-то стимулировать или ограждать. Так для него покрыли пол алюминиевой плиткой, стены обшили, теперь-то все знают, нанометровыми панелями, в вентиляцию, гонявшую стаи вирусов, приспособили заграничные фильтры, – допустить, что вида монструозного магнитофонов, вертикальным образом стоящих, нуждались бы в лояльных им условиях, было немыслимо, – несокрушимость наших ЭВМ была самой очевидностью. Представал брамин – если придерживаться одной стилистики, то всё же цадик – в белом халате, как, и переподчинённые ему сотрудники, ставшие адептами миссии и неприкасаемыми, даже для административной длани, что ране была вездесуща и всемога.

«Новая крыша» с неопределённым кругом широких полномочий, что чрезвычайно напрягало старое начальство, давала право на первенство в получении квитков со сведениями о зарплате и налоге. Приходившие в «скинию собрания» с требами «посчитать», – «Только по записи и в масках!» гласило уведомление. Нечего делать! – необходимо было, императивно, доводить до показателя установленного уровня процента из общего количества расчётов в подразделениях института; даже в сопутствующих, «технических», это поощрялось. Что ни одно строение, на которое была выдана проектно-сметная документация специалистами института не рухнуло, так это потому, что сопромат, был перепроверяем по старинке.

Двоичная система, как цифровая форма дуализма сделала управляющего ЭВМ истовым манихеем, – либо полный покой нирваны, либо, при обращении живущих в десятичной системе, с «неправильно» сформулированным вопросом, вхождение в состояние амока, что выражалось переходом беседы на бейсик, запотеванием толстых стёкол очков – последнее, сигнал к окончанию аудиенции. По институту распространились, как подмётные листки, перфорированные карты тарро, не предвещавшие лёгких времён. Да, противоестественное двуединение единиц с нулями, в каббалистической гематрии – вызов диалектике, что по определению, не могло стать источником социального оптимизма – социализм был обречён, вместе с его идеологической основой NotaBene типовым и унифицированным проектированием.

Кто не догадывается, то районы из застроек микрорайонами девятиэтажных панелек – если предложение кажется семантически неказистым, то тогда это наиболее конгруэнтное отражение языком действительности наших городов – это результат типового (vulgaris) и унифицированного, что, по сути, тоже вульгарного, проектирования и, в целом, плоть от плоти, господствующего мировоззрения.

Мало того, что скороспелый девятиэтажный ландшафт уныл однообразием, так фасады домов ещё надо было поддерживать в пристойном состоянии регулярной покраской. Таинственный мозг выдвинул рационализаторское предложение, плоскость стеновых панелей должна соперничать с традиционной гжелью по красоте и главное долговечности. Сигнал по синопсисам достиг головы нашего начальника, и он начал действовать. Логика его была вполне оправдана – если вычислительный центр способен добавить уральские к окладу и премиям, то рассчитать размеры глазурованной плитки для лика ячеистого фрагмента стенового ограждения, несколько машино-минут машины передового времени, с привычной потерей лица на переговорах перед Его Высокомерием; регенерация собственного достоинства происходила быстро, по Гоголю, в среде нижестоящих мелкоплавающих.