Последняя порция грязи влита через артерию на шее, и остается немного подождать.
Все почти готово.
5
Раствор твердеет внутри лежащих людей и принимает их форму, копируя кровеносные рисунки.
Второй человек в каждой из пар ждет и через некоторое время начинает освобождать свое орудие от лишней плоти. Лежачий же уже не является для него человеком, а только орудием в форме кровеносной системы. Плоть его теперь отпадает сама собой, и второй с легкостью отрывает куски и отбрасывает прочь в изрядно уменьшившиеся сугробы поблизости.
После этого уже несколько проглядывающее темно-коричневое орудие берется каждым из людей и относится к чистому снегу, куда и помещается.
Там эти орудия водятся из стороны в сторону в толще снега, чтобы очистить инструменты от того, что недавно было человеком.
Хоть мне и не видно выражений их лиц во время этой работы, но очень хочется верить, что им грустно в этот момент, ведь они во время танца, несколько часов назад, составляли единое целое.
Наконец, из сугробов, превратившихся из белых в красные, извлекаются крепкие ветвящиеся орудия. Это одновременно и бур, вилка и ложка, нож, в общем, все в одном.
Это орудие тех, кто скоро придет ко мне.
Каждый год они преследуют меня. Я даже немного привык к ним.
Посвящение завершено, и родились отличные мозгоеды.
Но сегодня они не придут, может, завтра.
Я буду ждать.
Пыль в квартире
Дома стало совсем грязно оттого, что я давно не слежу за чистотой. На всех предметах лежит толстый слой пыли. А мне страшно стирать эту пыль. Не хочется видеть вещи такими, какие они есть.
Протоптал себе небольшую сеть дорожек по дому, по которым я добираюсь до всего, что мне нужно, чтобы удовлетворить мои скромные потребности.
Больше никуда не сворачиваю. В целом, меня всем обеспечивают, и выходить не нужно.
1
Помимо того, что я мало двигаюсь в этом тесном пространстве, мне приходится практически сводить к минимуму дыхание.
Дышу через плотно сжатые губы, тонкой-претонкой струйкой втягиваю воздух, чтобы ни одна из пылинок не пробралась внутрь меня. Это разрушает все мои планы, а, несмотря ни на что, я все еще имею некоторые планы. Просто для этого необходима подготовка – и она почти завершена.
2
Все это время я готовился к путешествию по своему дому.
У меня нет карты, поэтому придется ориентироваться только по серым силуэтам предметов, и, не зная их цвета, не могу о них сказать ничего. Но когда-то я помнил цвета – а затем забыл некоторые из них.
Цель моего путешествия также неопределенна, как и забытые цвета. Но скоро все встанет на свои места. Я верю в это.
Подготовка заключалась в следующем – примерном определении самых больших объектов в квартире, которыми оказались стул, книжный шкаф, кровать, плита для приготовления пищи. Все это было покрыто слоем пыли, который я опасался трогать до начала своего путешествия. Нельзя это ворошить, ведь можно доскрести до сути вещей слишком рано и неподготовленным.
Спал я очень плохо, медленно ложась на слой пыли. Это приносило боль и зуд, не давало спокойно двигаться, забивало поры, глаза, забивало все движение во мне…
Терпел это каждый день, специально не мылся, спал, окруженный ночными кошмарами. Эта добровольная пытка преследовала только одну цель – стать похожим на пыль, пусть и частично, привыкнуть к тому, как оседать на пол, полочках, в углах – чтобы смочь путешествовать в этом месте беспрепятственно.
Маршрут продуман не полностью из-за незнания предметов. Думаю, что лучше всего будет идти по проторенному пути, дополнительно свыкаясь с пылью, а только затем свернуть вглубь территорий, где я не был.
3
Собрал все свои походные принадлежности. Пора выдвигаться, нужно до захода солнца разбить лагерь в пыли.
Первый переход по линолеуму, относительно чистому из-за того, что я часто здесь проходил.
На этом отрезке могут встречаться большие крупицы грязи и песка, которые я обхожу стороной. Из-за этого теряю много времени. Но оно еще есть.
Вот я подошел к границе, за которой ранее не бывал, будучи наполовину пылинкой,– кухня, чьи серые силуэты нервируют меня.
Но поздно отступать. Погружаюсь в слой пыли и иду к ближайшему предмету…
Муравьиный джаз
Летом приятно прогуляться, и вместо того чтобы возвращаться в душную квартиру, раскалившуюся за день, остаться где-нибудь посидеть в тени до самого вечера, чтобы насладиться прохладой.
Нет лучше места, чтобы так отдохнуть, чем парк, в котором играют муравьиный джаз.
1
Мой любимый муравьиный джаз-банд играет в заброшенном на вид городском парке.
В стороне от фонтана, игровых аттракционов прошлого столетия и павильонов с мороженым, в самой непопулярной и безлюдной части парка находится старая, бледная и давно не крашенная лавочка. Рядом с ней и располагается сцена обожаемых мною музыкантов.
Есть время усесться там и спокойно настроиться на концерт.
В отдалении еще слышны звуки с оживленной части парка. Но скоро 8 часов и все закроется. Тогда, после того как большинство посетителей уйдет из парка, муравьи приступят к музыке.
2