Изнанка психосоматики. Мышление PSY2.0

По его словам, способность человека после работы с психологом посмеяться над ситуацией, которая когда-то причинила боль, один из важных показателей успешной терапии.

– Вот ты стоишь, и одноклассники на тебя плюют. Можешь над этим посмеяться? Если вы как психолог решили задачу, то клиент сможет над этим посмеяться или хотя бы улыбнуться. И вообще, если люди над вами смеются, значит, вы приносите им радость, помните об этом», – делает мудрое замечание он.

Затем преподаватель пишет на доске основную тему занятия: «Психосоматическая гипнотерапия, телесный подход».

– Скажите, что мы можем получить, взаимодействуя с телом? Во-первых, конечно, расслабление. Почему расслабление так важно?

– Потому, что тогда человек чувствует себя комфортно, – делает предположение одна из студенток.

– Запомните, расслабление равно безопасность, а напряжение равно опасность. Во время терапии мы ищем не физическое расслабление, а состояние безопасности для человека. Потому что только в безопасности вы совершите эволюционные изменения внутри, в опасности же вы сделаете только ситуативные изменения.

– Во-вторых, выражение своих эмоций, – продолжает преподаватель. – В состоянии доверия и безопасности люди позволяют себе выражать свои эмоции без осуждения. В социуме люди постоянно боятся, что их осудят, опасаются обесценивания своих чувств. Но в кабинете психолога человек раскрывается, согласны?

Учащиеся кивают, подтверждая правдивость слов преподавателя.

– В-третьих, это завершенность гештальтов. Все, что происходит в нашем теле, это в том или ином виде программа. Мы – это набор органов, объединенных в систему, для достижения определенного результата. Очень часто в нашей жизни возникает такое понятие, как незавершенность каких-то гештальтов. Незавершенность связана с удержанием внимания: я что-то не завершил, и я об этом помню. На телесном уровне это проявляется, опять же, в виде напряжения, – объясняет он.

– Например, я подумал, что мне надо сходить за хлебом. Тело под эту мысль сформировало программу, но я заглянул на кухню и увидел, что хлеб, оказывается, у меня есть. Однако программу не отменил. Почему с телом, с собой нужно разговаривать? Объявлять самому себе: стоп, завершено, больше это не нужно? Потому что тело запустило программу и удерживает её, напрягается. И всё это накапливается.

В моей голове начинает складываться очередной заголовок:

«Осторожно, синдром Юлия Цезаря, или Почему нельзя делать несколько дел сразу».

– Этому важно учиться. Вышли с работы, говорим себе: «Всё, рабочий день завершен! В сторону все мысли о работе». Почему мы четыре тарелки помыли и устали? Почему это происходит? Потому что я мою тарелки, а сам думаю о том, что купить ребенку, на какое время запланировать отпуск. И так во всем: вышли с работы – думаем о делах в офисе, ложимся спать – думаем о том, что в течение дня не сделали. Мы все время мысленно убегаем, а это очень энергозатратно.

Вспоминаю типичные объявления о вакансиях. Все работодатели пишут, что ищут сотрудников, способных к многозадачности и одновременному выполнению множества разных дел сразу. Хотя мудрее было бы искать тех, кто умеет хорошо концентрироваться на одной цели, а не растрачивать энергию и запал, пытаясь решить сразу несколько вопросов. Если люди это поймут, то текст объявлений и статей в профильных журналах может кардинально поменяться:

«Однозадачность, или Новый тренд в сфере хедхантинга. Как умение не распыляться повышает эффективность ваших сотрудников».

– У психики два фокуса внимания – опасность и интерес. Незавершенность связана с опасностью. Я тогда ошибся, мне надо об этом думать, я что-то недоделал, я буду об этом помнить, чтобы снова не попасть впросак, не оказаться в опасности, – продолжает объяснять лектор.

По его словам, незавершенность зачастую становится внушением, которое удерживает наше внимание.

– Говорят, замах хуже удара. Если действие не произошло, то я всегда буду ждать этого удара. А если я ударил и вопрос решился, то вскоре мы об этом забываем.

Незавершенность, как утверждают психологи, всегда сохраняется в теле в виде напряжения, а напряжение, как уже известно, равносильно опасности. Человек напрягся, а его тело на физическом уровне почувствовало себя в дискомфорте.

– К примеру, за стеной ходит начальник и громко разговаривает, я сижу в своем кабинете и услышал его голос. Я по каким-то причинам не хочу с ним пересекаться, думаю, как бы не попасться шефу на глаза. Напрягаюсь, и мое тело автоматически чувствует себя в опасности. И мы в этом болтаемся и болтаемся. Что делать телу? Компенсировать или адаптировать. Болячкой, каким-то симптомом. Наше тело модифицируется только под слово «опасность», только под то, что мы считаем угрозой, – говорит преподаватель.

Беру блокнот и делаю заметку, зависшую между категориями «газетный заголовок» и «мудрый житейский совет»:

«Боитесь начальника? Либо прекращайте это делать, либо увольняйтесь!».