Изнанка счастья

– Так мой горький опыт эту трактовку подсказывает. И знаете, о чем я сейчас вдруг подумала? Наверное, все-таки зря я вам обо всем рассказала… О маме с папой…

– А почему ты так подумала?

– Ну, вы же мне вроде как свекровью будете… А каждая свекровь хочет себе правильную невестку, с хорошими генами, из правильной хорошей семьи. Ведь так?

– Ладно, Настя, не переживай насчет меня. Будем считать, что я исключение из правил.

– Значит, я вам подхожу, да?

– Главное, чтоб вы с Юркой друг другу подходили… Но эту задачу вы и без меня хорошо решаете, так что позволь мне не давать никаких оценок.

– Значит, вы тоже неправильная. И очень классная, между прочим. И красивая. Такие у вас глаза… Как первая трава весной. Даже не верится, что вы будете моей свекровью.

– Ну, насчет свекрови и впрямь большой вопрос… Я и сама на него пока ответа не знаю…

– Почему?

– Потому! Ну что, картошку почистила? На ломтики порезала? Молодец. Достань из того вон шкафчика чистое полотенце, сушить будем. А я пока масло на сковороде разогрею и лук припущу… Ох, и вкуснятина у нас с тобой получится, Настя! Объедимся!

– Да, только Юре надо оставить… Он сказал, что сегодня сюда придет. Лена вечером в Прагу улетает… Если б вы знали, как мне стыдно становится, когда думаю про Лену! Получается, я у нее Юру увела?

– Да, Насть, так и получается.

– Но я ведь люблю его… А он меня любит… И все равно я виновата, да?

– Ни в чем ты не виновата. Если бы женщины руководствовались только чувством вины, наверное, население Земли вымерло бы давно… И вообще, я тебе в этом вопросе не советчица. Мне бы со своим чувством вины договориться, но я и того не умею… Хотя, черт возьми, как с ним можно договориться, не знаю! Не знаю, Настя, не знаю…

* * *

После отъезда Лени все пошло не так. Вдруг подкосила простуда с высокой температурой – отродясь так тяжело не простужалась, чтобы с постели не встать! Казалось, тело протестует против всяких решений, правильных и неправильных, и пылает жаром, и сил нет встать и дойти хотя бы до туалета. И ничем эту температуру не убьешь, она заговоренная какая-то. Едва-едва упадет после жаропонижающего, и опять! И еще выше поднимается, чем прежде! И приходится лежать в этом бредовом аду, и смотреть, как потолок над головой то куполом выпячивается, то принимает острую конусообразную форму.

Особенно тяжело ночью, когда организм начинает умирать от усталости и просит обычного сна. И вот тут самая засада и ждет… Потому что вместо снов приходят кошмары, в которых обязательно видится покойная бабушка, желающая прилечь рядом и дотянуться до лица холодными пальцами, и бедная несчастная мама видится, сидит на корточках в уголке, мнет слабые ладони, страдая от невозможности чем-то помочь. И едва слышится ее слабый голос – как же так, Марсель, с Леней-то… Зачем обижаешь человека, это ведь он помог тебе из нашего болота выбраться… Если бы не он, что бы с тобой стало, слабым листочком? Первым жизненным ветром унесло бы неизвестно куда… И хочется крикнуть маме в ответ – знаю, мол, знаю. Понимаю все. Хочется крикнуть, но не получается, лишь вырывается из груди болезненное мычание, переходящее в такую же болезненную хрипоту.

Однажды под утро от собственной хрипоты и проснулась, и первой здравой и ужасно испуганной мыслью было – а вдруг сегодня суббота? Вдруг она давно потеряла счет дням? Если суббота, то сегодня к обеду Леня должен приехать… А она, стало быть, дома… Так решила, стало быть…

И от этой мысли сразу силы появились, и встала быстро с постели, пошла бродить по дому. В Юриной комнате увидела спящую Настю, тронула за плечо. Настя испуганно подняла голову от подушки, подхватилась встать…

– Ой, Марсель! Вы поднялись, надо же! А мы с Юрой так за вас испугались! Вы лежите который день с температурой, никакие лекарства не помогают! Юра говорит, это у вас нервное… То есть не нервное, а… Я забыла, как это слово называется… Психосоматическое, что ли?

– Насть, а какой сегодня день?

– Так четверг.

– Правда?

– Ну да.

– Это хорошо, что четверг. Ты ложись, Настя… И я пойду лягу… Прости, что так рано разбудила.

– А может, я вам поесть чего-нибудь принесу, а? Вы три дня ничего не ели.

– Нет, не хочу. Ты спи, Настя, спи… Я пойду… А где мой мобильник, не знаешь?

– Так на тумбочке, около кровати… Вы сами его туда положили.

– А я разговаривала с кем-нибудь, когда лежала с температурой?

– Нет…

– А часто мне звонили?

– Нет… Я не знаю… Можно же по входящим вызовам посмотреть…

– Ладно, я посмотрю. Еще раз прости, что разбудила. Спи.

Во входящих звонка от Джаника не обозначилось. Так, а вот она его вызывала перед тем, как упасть в свое бредовое состояние… Интересно, о чем она ему говорила? В памяти совсем ничего не осталось. Но ведь говорила же что-то! Такое говорила, после чего он не позвонил ни разу!

А может, оно и к лучшему, что не позвонил… Пусть все остается на своих местах… Было и не было, быльем поросло, перемелется-забудется.