Изо всех сил

Соломон даже не представлял, сколько войск попало в окружение. Он знал только, что их много, а всех запасов у них – только то, что можно унести с собой. В основном это была вода. Для обеих армий это означало, что каждая лишняя капля даёт возможность добраться до тыловых баз. Для австралийцев такой являлась Александрия, но чтобы попасть туда, им сначала надо выйти к железной дороге в Мишейфе³⁸¹. Итальянцы опирались на порты Тобрук и Бардия. Туда вела всего одна дорога, теперь перекрытая. "Жажда" – хорошее слово, чтобы начать переговоры.

Чай был готов. Соломон плеснул туда концентрированного молока, добавил сахара. Содружество, каким его знали, исчезло, и кто знает – что появится на его месте? Но, в конечном итоге, пока хватает чая, всё не так плохо.

— Разумеется, "чай" тоже хорошее слово. Верно, ребята?

Пока они хлебали этот драгоценный нектар, то и дело слышались возгласы одобрения. Между тем, Джо задумался, что сейчас делают их противники-итальянцы, и в какой степени им хреново. Само собой, им хреново, — заключил он, — раз я сижу тут в жопе мира посреди нигде, то уж там-то… Три дня, самое большее – четыре – и у них языки будут на плече. Если остатки их армии не сумеют прорваться, то им конец.

— Сержант, как думаешь, что будет дальше?

Рядовой Добсон понял свою ошибку и сейчас построил фразу более аккуратно. Урок выучен, — подумал Соломон, — а людей убивают беспорядок и неопределённость.

— Запад, — до того, как перейти в Экспедиционный корпус, Соломон много лет служил в ополчении, и понимал, как будут развиваться события. — Позади нас половина армии итальяшек сидит как в закупоренной бутылке. Единственная надежда для них и для остальных – пойти на прорыв. Начальство захочет устроить настолько плотное кольцо окружения, насколько возможно, лишь бы они не осмелились на это. И последнее, чего они желают – один-единственный батальон, которому придётся удерживать атакующих. Так что мы пойдем на запад. На самом деле, я считаю, что танки англичан уже движутся туда же.

— Вряд ли итальяшки пойдут за ними, — другой рядовой допил чай и сейчас чистил кружку песком.

— Быстро они точно не пойдут, — уверенно заметил Добсон, — мы в любом случае опередим их.

— Да, но представь, что они пойдут в Нибейву? Ковыляя вприпрыжку под обстрелом. Нам надо будет всего лишь подгонять их. Считай, они заслужили отдых.

Соломон кивнул собственным мыслям, допивая чай. Ошеломляющие победы в Нибейве и Туммаре беспокоили его. Парни были радостны и возбуждены, но он-то знал, насколько они зелёные. Они могли выполнить простейшее "раз-два, за танками пригнувшись марш", но и только. Им предстояло научиться очень многому. Соломон, благодаря службе в ополчении, хотя бы представлял, насколько многому. По крайней мере, некоторые из них тоже поняли, насколько они ещё новички. Бегство итальянцев из Нибейвы сделало их самонадеянными. А такое могло быть – достаточно вспомнить, как "Матильды" двигались сквозь оборонительные порядки, не обращая внимания на огонь противотанковых орудий.

— Сержант, рассаживай людей по машинам. Нам приказали следовать по дороге на запад. Четвертая бронетанковая бригада дошла до второго "Б" в Бак-Баке, и мы нужны чтобы подкрепить развёрнутый ими сектор окружения. Соломон, на пару слов.

Джо распорядился собирать лагерь и грузиться, и отошёл со своим командиром в сторонку.

— Сэр?

— Джо, набей свой грузовик припасами доверху, сколько награбишь. Бак-Бак – только начало. Я думаю, дальше мы пойдём к Бардие и, возможно, до самого Тобрука. Бог знает, когда мы получим шанс снова пополнить запасы.

— Сделаю, сэр, — Соломон проводил офицера, идущего к другому бивуаку, взглядом.

Надеюсь, начальство не станет чрезмерно самонадеянным.

Египет, Каир, штаб-квартира Ближневосточного командования

— Надеюсь, мы откусим не больше, чем сможем прожевать, — Уэйвелл недоверчиво посмотрел на ситуационную карту.

Огромная итальянская армия, угрожавшая Египту, была почти разделена на две части, причём большая находилась в окружении внутри самого Египта. Припасы и снаряжение, сбрасываемые им, попадали в основном в руки союзников. На настоящее время танки 4-й бронебригады продолжали двигаться на запад, на острие атаки, всё глубже разделяя части итальянской армии. Глядя на две дуги, обозначающие позиции Грациани, Уэйвелл подумал о разрубленном напополам червяке.