Изобретение новостей. Как мир узнал о самом себе

Пираты и их судьбы фигурируют регулярно в дневниках Сьюэлла. Будучи судьей, он принимал участие в судебных процессах над пиратами, а будучи торговцем товарами на экспорт, прекрасно осознавал угрозу, которую представляли пираты для экономики колонии. Несмотря на это он довольно часто бывал к ним милосерден. Имея завидно крепкое телосложение, Сьюэлл непрерывно путешествовал, выезжая из Бостона по торговым делам или же как судья округа. Одна запись относительно раннего периода дает представление о том, насколько разнородным был круг его знакомых и их роль в качестве информаторов:

«Джошуа Муди — кандидат от Ипсуича. Я остановился у Спаркса. На следующий день, 12 февраля, пошел на проповедь, которую читал мистер Муди, затем обедал с мистером Коббетом, потом отправился верхом в Ньюбери; посетил мистера Ричардсона, больного резями в желудке. В понедельник, 16 февраля, взял в город мистера Филлипса и Пэйсона, день пролетел незаметно. Мистер Муди проповедовал утром, мистер Филлипс днем, мистер Вудбридж и Пэйсон ассистировали на молитве, все были в сборе, мистер Муди воздал должное воскресному дню, на протяжении которого он проповедовал. В Венхэме и в Ипсуиче нам рассказали о землетрясении в тех местах, а в Салеме (8 февраля) оно случилось за неделю до этого, после дневной службы. Больше всего всем запомнился пронзительный печальный звук, но толчки тоже многие почувствовали»[904].

Сьюэлл, как и Уоллингтон, не был скептически настроен по отношению к естественным феноменам и небесным явлениям. Есть верная причина того, что имена благочестивых протестантов так часто фигурируют среди авторов первых дневников, зачастую беспощадно откровенных: перед лицом всевидящего Господа бессмысленно что-либо скрывать. Когда Сьюэлл в 1717 году потерял жену, он полно и откровенно описывал свои скромные поиски подходящей вдовы, с которой мог бы скоротать свой закат. В эти последние годы жизни общественные средства информации стали играть важную роль в получении новостей, в том силе и для Сьюэлла. Это случилось не потому, что газеты стали лучше; как мы видели, Джон Кэмпбэлл без зазрения совести занял очень старомодную позицию по отношению к газетчикам. Скорее Сьюэлл к старости снял с себя часть общественных обязанностей и стал очень зависим от новостей извне. В пожилом возрасте он даже доверял информации от молодых родственниц, как, например, когда «кузина миссис Джейн Грин рассказала мне о поручении, полученном от губернатора Бернета, о котором я раньше не слышал; хотя в городе о нем узнали прошлым вечером»[905].

17.2. Бостон Ньюс-Леттер. Жалкое подобие «Ландон Газетт», вплоть до заголовка и стиля написания даты

Что особенно ярко раскрывается в дневниках Сьюэлла в первые десятилетия XVIII века, так это выстраивание необходимой иерархии в сборе и распространении информации. Печатные издания были частью общественной культуры, а местные дебаты разжигались памфлетами, которые публиковались в бостонской типографии. Но самые важные новости неизменно первыми получали ведущие горожане, которые передавали их родственникам, деловым партнерам и другим горожанам в том виде, в котором считали нужным. Достаточно важные новости объявлялись открыто с кафедр одиннадцати бостонских церквей. Но были и такие, ради которых Сьюэлл и его коллеги не хотели тревожить своих подчиненных. Самые качественные новости в георгианском Бостоне вращались в кругах избранных. Даже общество, построенное на принципах духовной демократии и равенства перед лицом Бога, имело свои социальные фильтры для самого драгоценного ресурса, информации.