Изобретение новостей. Как мир узнал о самом себе

Почему же даже для такого преданного любителя новостей, как Ян де Боэр, газеты значили так мало в середине XVIII века? В Голландской республике цветущий новаторский рынок газет, унаследованный с XVII века, стал более сдержанным. Одному городу полагалась одна газета. В обмен на монополию газеты платили налог, а редакторы старались не компрометировать своих спонсоров и не публиковать ничего, что могли бы не одобрить власти. Эти самоограничения не исчезли после великих революций конца века. Во Франции и в Нидерландах XIX века произошел возврат к более традиционной, знакомой манере репортажа. В этом отношении дискуссионная политическая культура Британии и Америки являлась исключением. Куда более типична эта заметка из «Лидше Курант», газеты ведущего интеллектуального центра Голландской республики, 1785 год:

«Так как газета предназначена для того, чтобы публиковать новости и печатать официальные документы, а не для того, чтобы собирать спорные статьи, мы смиренно просим наших соавторов не тревожить нас по этому поводу[914].

Голландские читатели хотели участвовать в политических дебатах. Но это можно было сделать только в памфлетах и новых политических журналах. Газеты, привилегированные, опасливые и прибыльные, были бесстрастны. В XIX веке обзор новостей внутренней политики увеличился и стал основным делом газет. Но в XVIII веке до этого было еще далеко.

Голландские газеты решительно отказывались публиковать вести о местных политических противоречиях. Письмо от фризских патриотов в 1786 году было опубликовано в каждой голландской газете, кроме газеты Фризии, «Льювардер Курант». Газета, осознававшая уязвимость перед лицом правительственного неодобрения и лишения всех прибыльных привилегий, удовлетворилась перепечатыванием провинциальных ордонансов, например, о запрете использования фруктовых корзин из города Сника (потому что они были меньше, чем корзины из прочих городов Фризии, и покупателей могли обвесить)[915].

Это кажется абсурдной банальностью, хотя традиция скудости и местечковости живет и здравствует во многих локальных газетах и в наше время. Это показывает, в какой степени правительство раздавало указания большей части газет. Даже в конце XVIII века официальные публикации были основным содержанием новостной информации. Это уже обсуждалось на страницах книги в качестве элемента расширяющегося рынка в XVI веке, когда правительства по всей Европе начали извергать печатные прокламации и ордонансы в виде листовок и памфлетов[916]. Но эта манера не исчезла с появлением новых печатных форм новостных публикаций. С XVII века отдельные выдержки и целые тексты официальных документов просто впитались в серийные издания. А правительства продолжали выпускать ордонансы в привычных формах. Их прибивали в общественных местах и выкрикивали на рыночных площадях. В век, предшествовавший тотальной грамотности, такая вербальная публикация все еще играла важную роль в распространении новостей.

Новый класс читателей газеты не удовлетворяли и по другим причинам. До самого конца XVIII века газеты не были иллюстрированы. Те, кто хотел иметь визуальное воплощение событий, как Ян де Боэр, должны были покупать гравюры отдельно. Динамичный рынок помогал тем, кто следил за новостями, воссоздать картину событий[917]. Но иллюстрированные листовки предстояло соединить с повествованием в виде газеты или памфлета уже самим читателям. Поразительное соседство слов и картинок ждало их в будущем.

Покупатели также беспокоились о достоверности газет. В 1752 году де Боэр пытался сопоставить репортажи о войне Пруссии и Австрии. И хотя он пристально следил за новостями, противоречивые донесения сбили его с толку. «Придется смириться с тем, что все эти различные известия выше моего понимания, и мне придется предоставить это тому, кто умнее меня»[918]. Настоящей проблемой было то, что новости из отдаленных мест, которые все еще преобладали на страницах газет, попадали на них с большим опозданием. В этом отношении ничего не изменилось в поставке новостей с XVII века по XIX. Газеты Гронингена размещали более актуальные новости в 1750-м, чем в 1800-м[919]. Дело в том, что с тех пор, как почтовая система претерпела усовершенствования в XVII веке, более ничего не делалось для того, чтобы новости распространялись быстрее. Понадобились бы инновационные технологии XIX века, такие как телеграф и железные дороги, чтобы внести значительные изменения. И к тому моменту результаты будут поразительными. В 1823 году зарубежные новости появлялись в «Льювардер Курант» в среднем через 18 дней. А через 50 лет время сократится до четырех дней[920].